"Флоринда Доннер. Жизнь-в-сновидении" - читать интересную книгу автора

Она высказала это настолько серьезно и тем не менее
настолько доброжелательно, что я почувствовала себя
пристыженной за свой смех.
- Ты можешь даже извиниться за то, что смеялась надо
мной, - добавила она, словно прочитав мои мысли.
- Действительно, я хочу извиниться, Делия, - произнесла
я, искренне осознав это. - Я ужасно сожалею о моей грубости. Я
была так удивлена твоими формулировками, что просто не знала,
как поступить. - Я бросила на нее быстрый взгляд и добавила
сокрушенно: - Вот и рассмеялась.
- Я не имела в виду социальные оправдания твоего
поведения, - сказала она, дернув от досады головой. - Я имела
в виду оправдание из-за непонимания положения человека.
- Я не знаю, о чем ты говоришь, - сказала я с тревогой и
почувствовала, как ее глаза сверлят меня насквозь.
- Как женщина, ты должна понимать это положение очень
хорошо, - произнесла она. - Ты была рабыней всю жизнь.
- О чем ты говоришь, Делия? - спросила я в раздражении
от ее дерзости, впрочем, сразу смягчилась, подумав, что,
несомненно, бедная индеанка имела невыносимого мужа-тирана. -
Поверь мне, Делия, я совершенно свободна. Я делаю, что хочу.
- Ты можешь делать, что тебе нравится, но ты все равно не
свободна, - настаивала она. - Ты - женщина, а это
автоматически означает, что ты во власти мужчины. - Я не
нахожусь ни в чьей власти, - воскликнула я. То ли мое
голословное утверждение, то ли тон моего восклицания, не знаю,
вызвали у Делии взрыв грубого хохота. Она смеялась надо мной
так же безжалостно, как до этого я над ней.
- Кажется, ты в восторге от своего реванша, -
раздраженно заметила я. - Теперь твой черед смеяться, не так
ли?
- Это совсем не одно и то же, - произнесла она, внезапно
став серьезной. - Ты смеялась надо мной, ощущая свое
превосходство. Раб, который говорит как господин, всегда
восхищается господином в этот момент.
Я попыталась прервать ее и сказать ей, что у меня и в
мыслях не было думать о ней как о рабыне, а о себе как о
госпоже, но она проигнорировала мои попытки. Все так же
серьезно она сказала, что причина ее смеха надо мной
заключалась в том, что я заплатила женской природе своей
глупостью и слепотой.
- Что с тобой, Делия? - спросила я в недоумении. - Ты
умышленно оскорбляешь меня.
- Конечно, - с готовностью согласилась она и захихикала,
оставаясь совершенно безразличной к нарастающему во мне
раздражению. Она звучно шлепнула меня по колену. - А что
касается моего поведения, - продолжала она, - то оно вызвано
тем, что ты даже не отдаешь себе отчета в очевидном факте: раз
ты женщина, значит, ты - рабыня.
Собрав все терпение, на которое я была способна, я сказала