"Дж.П.Донливи "Самый сумрачный сезон Сэмюэла С." (Повесть)" - читать интересную книгу автора

совещаний с группой бомбейских дантистов на дрейфующей льдине. И двад-
цать секунд в Вене.
- Сколько вам лет.
- Достаточно.
- Я почти вдвое вас старше.
- Тогда не ведите себя как ребенок. Откройте дверь. Давайте дружить.
- Это самые чреватые отношения в мире.
- В чем дело. Вы что, трус.
- Да. А вы кто.
- Я - еврейка. На три четверти.
- А я - антисемит. На четыре четверти.
- Отлично. Я избавлю вас от расовых предрассудков.
Придерживая простыню зубами, Сэмюэл С. отомкнул дверные запоры. Его
первая посетительница. Во всем коричневом: узорчатая шелковая блузка,
кожаная юбка. Большая переметная сума через плечо. На ногах - замшевые
ботинки. Остановилась на пороге затхлой полутемной гостиной и пронзи-
тельно присвистнула.
- Елки-палки.
- Вы же хотели войти.
- Я читала о европейской нищете, но это прямо для романа. У вас в
прихожей мокро. Вы похожи на привидение.
- Если вам что-то не нравится - вон дверь.
- Что вы такой обидчивый.
- Я никого не зазываю к себе в гости. Если сами приходят, я не несу
ответственности за те ощущения, которые здесь испытывают.
- Вы шарлатан, самый натуральный шарлатан.
- Я уже сказал - вон дверь.
- Да я бы сама не прочь свалить отсюда. Но не сделаю этого только по
одной причине. Это самое грязное жилище из всех, что я видела. Здесь
правда очень грязно. И нужно что-то сделать. Зачем вы везде электричес-
кий свет включили. А дневной загородили занавесками. Сейчас три часа
дня.
- Для меня сейчас полночь.
- Можно я присяду.
- Садитесь.
Сэмюэл С. вразвалку прошел в ванную. Смочил голову холодной водой,
продрал расческой спутанные волосы, прочертил неровный пробор по левому
склону черепа. Жизнь сделала новый поворот. Прямо в маленький оазис. На-
фаршированный фальшивыми фигами, которые тают в воздухе, как только про-
тянешь к ним руку. И в довершение всего - хозяйка, разводящая в подвале
улиток в стеклянном садке. Те с хрустом жуют виноградные листья. Графиня
сообщила, что с наступлением темноты с ней произошло что-то странное:
она в ярости билась над своей escargot - а утром, кажется, опять пришла
в себя.
Сэмюэл С. вышел из ванной - подбородок вздернут, плечи расправлены,
глаза сияют, как солнце. Белый накрахмаленный воротничок, рубашка в го-
лубую полоску. Абигайль сидит нога на ногу. Листает справочник по бан-
ковскому делу. Поднимает карие глаза; при электрическом освещении ее гу-
бы кажутся пунцовыми.
- Простите за то, что я сказала тогда, на Каленберге. Я познакомилась