"Стивен Дональдсон. Подлинная история: прыжок в столкновение " - читать интересную книгу автора

огня.
Нас поразил чистый сверхсветовой протонный луч. Неудивительно, что
корабль оказался медлительным: такая пушка забирала чуть ли не всю
вырабатывавшуюся на борту энергию... - Капитан Дэйвис Хайленд не удержался
от того, чтобы даже рассказ о столь трагических событиях не превратить в
короткую лекцию. - Вот почему полицейские крейсера не имеют на вооружении
подобных орудий. Нам необходимы маневренность и скорость. Мы не можем
позволить себе расходовать столько энергии на средства уничтожения.
В тот момент я находился на мостике. Мостик не пострадал, но взрыв
причинил такие повреждения, что мы потеряли цель. Кабели приборов наведения
оказались перебитыми. Энергия у нас оставалась, однако мы не могли навести
орудия. Еще один выстрел, и нам всем пришел бы конец: этого не случилось
лишь потому, что "Потрошителю" требовалось время для перезарядки своей
пушки.
Непосредственно в тот миг - и еще минуту или две - мне ничто не
угрожало. В отличие от твоей матери. Она находилась у пульта наведения, ее
пост был возле целеулавливателя. И именно туда ударил луч "Потрошителя".
Разумеется, все приборные отсеки располагаются в центре корабля, а не сразу
под обшивкой, но луч ударил с такой силой, что не только проделал в борту
пробоину, но и нарушил герметичность внутренних переборок. Сварные швы
лопнули, и отсек наведения стал терять атмосферу.
Она могла спастись - у нее была на это минута, а то и две. Утечка
воздуха происходила не слишком быстро. Твоя мама имела возможность выбраться
из отсека и закрыть за собой люк до того, как он был бы задраен
автоматически, в аварийном режиме. Но она осталась за приборной панелью.
Пока в отсеке оставалось хоть немного воздуха, она пыталась восстановить
работу системы наведения и найти цель, чтобы дать нам возможность сражаться.
И ей это удалось, Мори. Вот почему "Непримиримый" уцелел, вот почему я
здесь и сейчас говорю с тобой. Он успела поймать цель. Мы ударили по
"Потрошителю" всеми огневыми средствами. Ему пришлось маневрировать, а
растрачивая энергию на маневры, он не мог пустить в ход свою протонную
пушку. Мы не смогли его задержать, но он улетел, получив серьезные
повреждения.
А твоя мама погибла. К тому времени, когда она починила прибор,
аварийная автоматика уже намертво задраила люк, отрезав разгерметизированный
отсек. Ей было не выйти.
Ты знаешь, Мори, смерть в вакууме страшна. Но для меня смерть твоей
мамы была прекрасна, как прекрасна была она сама. Она отдала жизнь за своих
товарищей. Случись мне умереть так, я буду этим гордиться. И еще я твердо
обещаю тебе... - В этот миг, несмотря на слезы, Дэйвис Хайленд стал прежним,
истинным орлом с сильными руками и уверенным голосом. - Обещаю, что никто в
Службе безопасности не успокоится, пока мы не отомстим за ее гибель. Мы
остановим зверства "Потрошителя" и ему подобных. Мы будем безжалостно
преследовать всех пиратов, этих извергов рода человеческого.
К тому времени, когда он закончил рассказ, Мори уже приняла решение
тоже стать копом. Она слишком стыдилась себя, чтобы сделать какой-либо иной
выбор. Ей казалось - хотя, будучи облеченным в слова, это чувство утрачивало
правдоподобие, - что причиной смерти матери была ее тайная обида. Поэтому
она убеждала себя в том, что ее долг перед миром, отцом, матерью и собой
состоит во вступлении в ряды защитников человечества. Но то были лишь слова.