"Алексей Домнин. Матушка-Русь" - читать интересную книгу автора

князь чашу из его черепа, написав на ней: "Чужое ища, свое потерял".
- А мы не за чужим сюда пришли. За обиды Руси отомстить, к славе
дедовой своей прибавить, - кончил сказ Путята.

Кости наши взяты от камени,
телеса наши - от сырой земли,
кровь-руда - от черна моря!

Встрепенулся: - Эх, гни песню новую, что дугу черемховую. Выходи на
круг, кто плясать охоч - сердце потешить да ноги поразмять. - И ударил по
струнам. - У нас шуточки зашучены со крепка ума, с ясна разума.

Жил-был дурень,
жил-был бабин.
Вздумалось дурню
По Руси гуляти...

Повскакали воины, отбросив раздумья, пошли в перепляс в пудовых своих
кольчугах. Заходили, заметались тени вокруг костра.
Сам Путята быстро струны перебирает, на месте пританцовывает. В
отсветах костра его длинная борода кажется огненной.
Прислушивается издали Святослав к тяжелому топоту с присвистом и
перезвоном, улыбается. Велика душа русская: в радости ее не унять, в беде не
понять - не затужит, не заплачется.
Все больше крепнет у князя надежда. Не пировать половцам победы, полону
большому не радоваться. Насмерть встанут на брани русские хоробры супротив
черной силы.
Вдруг услышал князь приглушенный девичий вскрик, возню у своего шатра.
Обернулся. Две тени метнулись в сторону и пропали.
- Тати треклятые, - заругался тощий ратник, поднимаясь с земли. - В
такой час на княжье добро позарились...
Святослав бросился в шатер. Насмерть перепуганная, забившись в угол,
сидела там половчанка. Князь удивился. Совсем он забыл про невольницу.
Странная она: то ласковая, а то сидит, сжавшись в комок. Как зверек дикий.
Утром зашел к ней Святослав - она песню мурлычет. Грустную и тягучую.
Князь присел рядом, подпевать начал. Невольница замолкла, уставилась на него
своими черными глазами.
- Бабка у меня половчанка была, она научила, - просто сказал Святослав.
Девушка так обрадовалась его словам, будто ее на волю отпустили.
Может, и вправду отпустить? Кто знает, что будет завтра.
Он подсел к невольнице. Она все еще вздрагивала, не оправившись от
испуга. "Ольстиновы люди были, - подумал князь, вспомнив угрозу боярина. - А
может быть, и половцы..."
Он ласково улыбнулся девушке.
- Соскучилась, поди, по отцу-матери? Иди к своим, пока не забрезжило,
успеешь до света.
Радостью сверкнули глаза невольницы. И жалко стало ей молодого князя:
добр он и ласков. Пусть помилуют его половецкие стрелы.
Помедлила черноглазая и вдруг обвила горячими руками шею князя.
- Ну-ну, не балуй, - отстранил ее Святослав.