"А.Домнин. Поход на Югру." - читать интересную книгу автора

А утром, когда собирались в путь, Омеля вдруг захохотал:
- Ему, недоумку, кроме хлеба, и не надо ничего. А он, вишь ты,
счастья захотел.
Пока добирались до Устюга Великого, маленького городишки, из-за
которого шли раздоры у новгородцев с суздальским князем, пала зима.
Переснарядились по-зимнему. И снова студный ветер сушит щеки, а
рубаха мокра от пота.
Падает медленный снег на черные огнища на местах ночевок, падает на
широкий лыжный след, уходящий вверх по Вычегде. Кружится над истоптанным
болотом, где волки рвут брошенную ушкуйниками голову сохатого и хватают
залитый кровью снег; над землянкой охотника-пармека, где причитают
женщины, потому что чужие люди на лыжах унесли с собой весь запас рыбы и
мяса.
Парма... Тайга... Есть ли ей конец на земле? Тишина и снег,
расписанный следами зверюшек и птиц. Чудится, что где-то в ее глубине, за
дремлющими елями откроется вдруг хрустальное царство мороза и лешего.
В верховьях Вычегды, близ волоков к Печоре и Каме, стоит почерневший
домишко с изгородью. Видимо, это и есть Помоздинский погост. Яков еле
сдержал себя, чтобы не побежать к нему во весь дух.
Избенка была пуста, с заиндевелыми внутри стенами и запахом гнили.
Столешницу выгрызли крысы, в углах бахрома тенет и копоти.
А вокруг - ни следочка.
Ушли от избы подальше, стали рубить шалаши и нодьи. Нарочно весело и
шумно, чтоб забыть запустенье и холод покинутого жилья.
Хлещет тишину топорный перестук. Мягко падают, прошуршав, снежные
шапки с еловых лап и долго не оседает колючая белая пыль. Мелко
вздрагивают ветки. И вдруг тяжелое дерево, словно выпрямившись от боли,
замрет и рухнет со свистом, ломая мерзлые сучья.
Яков думает о Помозде и его сыновьях. Вернулся к избенке, постоял,
сняв шапку, и поклонился ей, перекрестившись. Земля - мачеха. Куда ни беги
- везде мачеха.
Вернулся к ушкуйникам притихший, будто враз осунулся и потемнел
лицом. Омеля спросил:
- Ведь мы того охотника косоглазого, что повстречали, ограбили. Все,
как есть, унесли. Сгинут теперь его ребятишки. И он.
Омеля знал, что такое голод. Яков зло ответил:
- Ну, сгинут, тебе что за дело? Мы с тобой путь прокладываем
господину Великому Новгороду. Понял?
Савка врубился топором в толстую пихту. Рубил с остервенением, ухая
при ударах. За ворот набился снег и таял, стекая струйками по спине.
Кто-то подошел сзади. Савка оглянулся - Яков. Тихо, будто в шутку,
сказал:
- Тяжелая у тебя рука, Савка. Не доведись под нее попасть ненароком.
У Савки прошел по спине озноб. Стиснул зубы и отвернулся. Неужели
чувствует Яков недоброе?
Ночь шла белесая и теплая. Дым от костров стелился низко, как полоса
тумана, и щипал глаза.
- Правду говорят, что в Югре люди рогаты и с песьими головами? И
будто через дыру в скале торги ведут? - спросил Омеля.
- Дурной ты, - выругался Яков. - Лучше спи, авось морозец совсем