"Юрий Осипович Домбровский. Ручка, ножка, огуречик..." - читать интересную книгу автора

знакомым.
Его имя назвали вместе книголюб и та женщина, которую он тогда привел с
собою. Оказалось, что у них, таким образом, есть общие знакомые. Вот к
этому общему знакомому и позвонила жена, но ничего конкретного так и не
узнала. "Нет, та женщина очень хорошая, - сказал общий знакомый. - Только
ведет себя не больно осмотрительно. Знакомства у нее нежелательные.
Литературу всякую читает и передает. Язычок длинный.
Может быть, за ней и еще что-нибудь более серьезное водится, так что,
возможно, он за ней и наблюдает.
Хотя тоже навряд ли, а то я бы знал".
Вот и весь разговор. Как же его узнал книголюб?
Общий знакомый ни в коем случае проговориться не мог, и вдруг перед ним
блеснуло! Ведь говорили-то по телефону. Значит... .
Поезд стал замедлять ход. Замелькали предстанционные постройки и
кирпичные теремки.
- Ну, я приехал! - сказал книголюб и встал. - Так что, сойдем?
- Нет, поеду к жене! - решительно отрезал писатель. - Что-то стало
познабливать.
- Ну, тогда, значит, до свиданьица! - развел руками книголюб.
- Всего хорошего, - кивнул головой писатель и подумал: "Нет, я
определенно болен, лезет же в башку всякая блажь. К психиатру надо бежать!"
Он машинально проследил глазами за книголюбом.
Тот шел по перрону и вдруг остановился и помахал рукой кому-то,
находившемуся вне поля зрения. И тут писатель увидел, что это совсем не та
станция, которую книголюб ему назвал, до той было еще несколько прогонов.
"Черт знает что!" И не успел он подумать, как быстрым шагом, почти вбежал
книголюб и грохнулся на прежнее место.
- Спутал! - сказал он. - Вот башка! Я, кстати, вспомнил фамилию того
писателя. Вирмашев. А книга из времен Гамлета, семнадцатый век.
- То есть это Шекспир написал своего "Гамлета" в семнадцатом веке, а
тот жил много раньше, в одиннадцатом веке! Так, по крайней мере, сообщает
Саксон Грамматик. Других источников нет, так что, может, и никакого
Гамлета вообще не было!
- И все-то вы знаете, - умилился книголюб и вынул блокнот.
- Так Вармашев? - спросил писатель и нарочно переменил одну букву.
Книголюб кивнул головой. - Говорите, у него пол-литра?
- Да, может, и больше. Там самогонку гнали на свадьбу.
"Э, сойду, - быстро решил писатель, - только так и можно вылечиться, а
то и впрямь сойдешь с ума. Да и чего мне бояться? Роман написан, а через
неделю мне шестьдесят восемь! Хватит! А парень славный. Это я болван, черт
знает что придумываю. Пугаю себя".
- Хорошо, - сказал он. - Сойдем.
- Ну вот и чудненько, - обрадовался книголюб, даже руки потер.
Писатель машинально сунул руку в карман. Но финки там не было. "Ну и
черт с ней, - подумал он, - страхом от страха не лечатся, лечатся
бесстрашием..."
...Они сошли через две остановки. Это был маленький лесистый
полустанок, вернее, даже не полустанок, а платформа. Совсем стемнело.
Стояла прохладная, чуть подсвеченная одиноким желтым фонарем полутьма.
Где-то рядом был, наверно, пруд, потому что тянуло тиной и стоячей