"Юрий Дольд-Михайлик. У Черных рыцарей" - читать интересную книгу автора

расширили, достроили... Ну, давай пойдем сегодня хоть в собор! Когда играет
орган на пять тысяч труб... Или когда смотришь на святого Антонио, кисти
Мурилъо... В 1812 году герцог Веллингтон пытался купить это полотно,
предложив закрыть его золотыми монетами... Когда дон Эмилио рассказал мне об
этом, я посмеялась над экстравагантностью герцога, но, увидев картину...
Верно, будь я герцогиней, тоже не пожалела бы всего своего золота!
- Тогда я должен лицом к лицу встретить опасность, которая может
разрушить наше благосостояние, - рассмеялся Нунке. - Что ж, пошли в собор!
Знаменитая картина Мурильо висела в правом алтаре храма. В этот день
здесь, как обычно, толпилось немало туристов. Но Берте, привыкшей к этому,
они не мешали. Она вся отдалась во власть любимого творения гениального
мастера. И, как бывало всякий раз, сердце ее нестерпимо забилось, словно и
она приобщалась к чуду видения Антония Падуанского. Светозарное и впрямь
неземное сияние освещает часть темной монастырской келий. Лучи проникли сюда
не извне - их излучает тельце младенца Христа, по-человечески трогательного
в своей земной наготе и безгранично величественного, благодаря силе
проникновенного милосердия, которым дышит его личико. И другое лицо - самого
Антония, который стоит на коленях. Высокое устремление духа, радостный
восторг, экстаз полного самозабвения. Он, Антоний, живой, живее всех стоящих
рядом с Бертой...
Рука Нунке легла на руку жены:
- Пойдем, Берта! Не стоять же нам здесь вечно.
- Мне кажется, что это не картина, а мое собственное видение.
- Тебя загипнотизировали золотые герцога Веллингтона. По мне, так
ничего особенного. Живопись на религиозные темы оставляет меня совершенно
равнодушным.
- Но ведь важна не тема, а исполнение. Здесь речь идет о человеке с его
вечным стремлением к идеалу... так мне кажется.
- Вот-вот, кажется. А ты погляди трезвыми глазами.
"Какие они разные с доном Эмилио! - грустно подумала Берта. - Тот весь
перевоплощается, когда речь идет о чем-то близком его романтической душе...
А Иозеф... он всем своим существом прикован к земле, ко всему обыденному..."
Нунке не догадывался, что в этот день жена впервые посмотрела на него
критически, и это было началом краха его семейной жизни.
"Он заботится лишь о карьере... для него на первом плане деньги...
Какая самоуверенность при полной ограниченности!.. Вульгарная фамилия
"Нунке", которую он себе выбрал, подходит ему как нельзя лучше... И вообще,
что это за таинственная работа, о которой он избегает говорить? Любовь для
него лишь физиологический акт, не более... Он много ест - это противно!..
Красив ли он? Красивая вывеска над лавчонкой стандартных вещей... Ты
когданибудь видела, чтобы он увлекся книгой? Возможно, у него была и есть
любовница - его ласки становятся нескромными... А эта привычка курить дома
дешевенькие сигары!.."
Изо дня в день отмечая про себя все новые и новые недостатки мужа,
Берта невольно сравнивала его со своим новым другом. "Как отлично дон Эмилио
разбирается в живописи! Не напрасно в здешнем музее его встречают с таким
уважением... У него утонченный вкус, а держится он как настоящий
аристократ... Все схватывает с полуслова, ибо сам тонко чувствует...
Очевидно, дон Эмилио пережил какую-то личную драму, иначе его лицо не было
бы так печально... Какие красивые у него глаза, какие тонкие черты! Седина