"Юрий Дольд-Михайлик. У Черных рыцарей" - читать интересную книгу автора

издавали в лагере военнопленных. Основным материалом служили платные
объявления - обращения отцов, матерей, жен, разыскивающих своих близких в
лагерях для солдат и офицеров бывшей гитлеровской армии. Несколько
скучнейших лагерных новостей и непременно ужасающий рассказ беглеца из
Восточной зоны заполняли оставшееся место.
- Прочитайте вот это! - врач протянул газету.
- Вы забываете, у меня человеческие, а не кошачьи глаза. В такой
темноте я ничего прочесть не могу.
Неожиданно вспыхнул карманный фонарик и осветил обведенную красным
карандашом заметку на первой полосе. Григорий впился в нее глазами.
"Сегодня в пять часов утра, - сообщалось в информации, - приведен в
исполнение приговор суда, приговорившего бывшего гауптмана немецкой армии
Генриха фон Гольдринга к расстрелу за вооруженное нападение на солдата
оккупационных войск. Перед смертью гауптман Гольдринг искренне раскаялся и
подал прошение о помиловании. Командование оккупационных войск прошение
отклонило".
- Который час? - спросил Григорий и почувствовал, как кровь отхлынула
от лица. Да и голоса своего не узнал - он звучал хрипло и глухо.
Доктор осветил фонариком циферблат ручных часов.
- Без двенадцати четыре.
- Значит, в моем распоряжении час и двенадцать минут. Для смертника час
плюс двенадцать минут - это же целая вечность. Или один миг. Как
воспринять...
- Поверьте, эта газета жгла мне руки!
- Нечасто приходится читать сообщение о собственной смерти. Не скажу,
что это очень приятно, но... не лишено интереса. Кстати, вам неизвестно,
почему они так торопятся избавиться от меня?
- Ваша казнь - предостережение для других. Война всем осточертела, люди
мечтают о мире и отдыхе. Попытка поставить во главе отрядов, перебрасываемых
на Западную Украину, опытных военных руководителей - проваливается. Ваш
пример должен устрашить остальных: при расстреле, я слышал, будут
присутствовать все, кто колеблется.
- Наглядная, так сказать, агитация? Ну и ну! Молодчики из союзного
командования не слишком разборчивы в методах.
- Совершенно с вами согласен. И поэтому я так охотно согласился
выполнить просьбу герр Кронне.
- Жаль, что он тогда так быстро покинул кафе. Если бы не...
- О, он так казнит себя!
- Передайте герр Кронне: страшны не мертвые, а живые, глядящие в лицо.
Поскольку я вскоре выйду из игры...
- Вы мужественный человек, герр Гольдринг!
- Единственная роскошь, которую я могу себе позволить. Хотя, судя по
информации, я умер как трус.
- Ваши друзья узнают, что это не так.
- Буду очень благодарен. А теперь... - Григорий поднялся, давая понять,
что хочет остаться один.
Врач нервно заерзал на стуле.
- Одну минуточку!.. Герр Кронне хотел... и я сам, как человек гуманной
профессии... Погодите, куда же я задевал ее? Ага, вот, берите, - в пальцах
врача, отливая перламутром, блеснула маленькая ампула. - Надо ее проглотить,