"Тадеуш Доленга-Мостович. Профессор Вильчур" - читать интересную книгу автора

фельетоны, в которых были использованы те же анекдоты. Там, правда, не
называлась фамилия Вильчура, но читатели легко могли догадаться, о ком идет
речь. Автором этих публикаций Добранецкий не без основания считал Нину. В
последнее время он часто встречал в доме журналистов, которые раньше никогда
у них не бывали. Неожиданный интерес Нины к представителям прессы не мог
ускользнуть от внимания Добранецкого.
Эта акция Нины оставляла не только неприятный осадок в душе. Была еще и
грустная уверенность в бесполезности этих усилий.
- Уничтожь его, - повторила она, - если я тебе дорога...
Добранецкий, закусив губу, остановился у окна. Сквозь голые ветви
осенних деревьев виднелся белый свет фонарей. Издалека доносился монотонный
шум города. На мокром асфальте послышался шум автомобиля.
Вот и первые гости. Следовало переодеться.

Глава 2

Профессор Вильчур на минуту замолчал. Его взгляд медленно переходил с
одного лица на другое в переполненном до отказа зале, где царила абсолютная
тишина. Он чувствовал, что в этой аудитории каждое его слово попадает в
сердце и в каждом сердце оно находит живой отклик.
- Потому что призвание доктора, - снова зазвучал его голос, - это
творение самой благородной и бескорыстной любви к ближнему, какую Бог посеял
в наших сердцах. Призвание доктора - это вера в братство, это свидетельство
общности людей. И когда вы пойдете к людям, чтобы выполнить свое назначение,
помните, прежде всего, об одном: любите!
Он постоял еще с минуту молча, потом улыбнулся, чуть-чуть кивнул
головой и своим тяжелым шагом вышел из аудитории.
Сколько же раз, сколько сотен раз, закончив лекцию, мерил он шагами
этот широкий коридор под бурю аплодисментов, которые раздавались в аудитории
после его выхода. Но сегодня была необычная лекция, и не об обычных вещах
говорил профессор Вильчур своим слушателям. И сам он не был в своем обычном
состоянии.
В последнее время до него доходили все более странные и мучительные
слухи. Вначале они поразили его так глубоко, что он не мог в них
разобраться. Они показались ему чем-то случайным, непонятным, даже
абсурдным. И не потому, что касались его; если бы подобные оскорбительные
мнения высказывались о профессоре Добранецком, о докторе Ранцевиче,
Бернацком или даже о молодом Кольском, это потрясло бы его так же сильно.
До сегодняшнего дня он не хотел и не мог поверить, что эта кампания
злостной клеветы против него была организованной акцией и исходила из одного
источника. Ведь у него не было врагов, поэтому и не верилось. Никому не
желал он зла, никому не нанес обиды. Всю свою жизнь оставался верным тем
принципам, о которых говорил сегодня, заканчивая свою лекцию.
- Это невозможно, - повторял он про себя, проходя по освещенному
коридору.
Только у дверей деканата он взглянул на часы: было 11.00. К своему
удивлению, в приемной он увидел несколько незнакомых ему посетителей. При
его появлении они встали, а секретарь объяснил:
- Это представители прессы. Они хотели попросить у пана профессора
интервью.