"Хаймито фон Додерер. Слуньские водопады" - читать интересную книгу автора

архитектурные ансамбли и памятники Венеции]. Молодая чета поехала в фиакре
по Главной аллее Пратера, там они велели кучеру остановиться, так как
хотели, уйдя с аллеи, погулять под зеленой сенью старых-престарых
деревьев. Но, увы, под деревьями отбою не было от комаров. Их взору
открылась большая лужа, вернее, небольшой пруд с плоскими песчаными
берегами, в котором босоногие мальчишки удили рыбу - непонятным было, как
они терпели эту комариную муку, - и то и дело сносили свой улов в большие,
до половины налитые водой стеклянные банки, которые стояли на берегу.
Клейтон нагнулся и заглянул в одну из банок. В ней плавали земноводные
и саламандры, полупрозрачные, а одна даже с огненно-рыжим брюшком.
Харриэт, стоявшая рядом с ним, не нагибалась, чтобы разглядеть этих
тварей. Клейтон вдруг почувствовал, что им овладевает печаль. В эти
последние дни он, словно через дыру в густо сплетенной паутине
предсвадебных месяцев, свалился на этот вязко песчаный берег.
Полуиссохший, пожелтелый от жары тростник, росший здесь, казалось,
вонзался в синее лакированное небо.
Они пошли обратно к экипажу, медленно двигавшемуся вперед, и сели.
На следующий день они уже продолжали свое путешествие в экзотические
края; оно началось в двухместном купе первого класса, хотя поезд еще и не
отошел от Южного вокзала. Багаж уже был размещен по сеткам. В духоте стоял
запах кожи и замши, в окно просачивался еще и легкий запах табака.
Клейтону подумалось, что Харриэт меньше страдает от жары, чем он. Правда,
он много двигался еще на перроне, поспешил навстречу носильщику и помог
ему разложить багаж по местам. Харриэт Клейтон молча сидела в уголке.
Роберт, длинноногий, с очень топкой талией, был широк в плечах. Харриэт из
своего уголка наблюдала за ним. Она не выглядела разгоряченной, даже на
носу не блестели капельки пота. Широкие ее брови почти срастались на
переносице. Она с удовольствием смотрела на мужа. Он нравился ей. Его
стройность и высокий рост (впоследствии унаследованный их сыном Дональдом)
были как раз в ее вкусе. Но сейчас она ничего не говорила и сидела не
двигаясь. Ее соломенная шляпа висела на одном из крючков в стене.
Темно-каштановые, пожалуй, даже слишком густые волосы оставались
неприкрытыми. Над ее верхней губой темнел легкий пушок. Когда скорый
поезд, мягко тронувшись с места, отошел от крытого перрона, им удалось
наконец глотнуть свежего воздуха, так как дверь купе стояла распахнутой, а
в коридоре напротив было окно. Когда поезд набрал скорость, шляпа Харриэт
стала раскачиваться. В купе теперь было прохладнее и приятнее. Клейтон
достал свою трубку и кисет.
- Какой домашний запах, - сказала Харриэт, когда он раскурил набитую
"кэпстеном" трубку.
В те времена скорый поезд из Вены шел до Земмеринга около двух часов по
пустынной местности. Называлась она Штайнфельд. Харриэт читала. Клейтону
удалось раздобыть у портье отеля, в котором они останавливались в Вене,
номер "Таймса" двухдневной давности. Этот портье, собственно, и наметил
маршрут путешествия для молодоженов. Звали его Андреас Милонич, он был
далматинец родом с острова Крк, сын хорватского моряка. Господин Андреас
был очень хорош собою - Харриэт уверяла, что школьницей она именно такими
представляла себе древних римлян, - и превосходно говорил по-английски.
Его отец, капитан, тоже свободно владевший этим языком, позаботился, чтобы
сын с детских лет изучал его. Милонич-младший на этом поприще значительно