"Кристина Додд. Настоящая леди " - читать интересную книгу автора

ранний зимний закат. Клубы тумана поднимались с холодной земли, и навстречу
им такие же волны опускались с потемневших небес. Все постепенно
затягивалось серебристой завесой. Свет угасал, меркнул, тонул в ночном
небытии, а мрак, как ничто другое, имел свойство нарушать душевное
равновесие Мэри.
Хэдден был сейчас где-то там, но Хэдден наслаждался тьмой. Он находил
блаженный покой в призрачном свете звезд, в душной туманной мгле. Его не
страшило леденящее душу одиночество, он никогда не сбивался с пути в
темноте. Никогда. Никогда.
Мэри с трудом преодолела растущую тревогу и овладевающее ею смятение.
Собираясь с духом, она старалась обрести уверенность в окружающем ее уюте.
Обилие света, тепла и вкусной еды умиротворяли и успокаивали.
Леди Валери села, и Мэри подошла к чайному столику.
- Может быть, вы разольете чай? - Леди Валери опустила ладони на
шелковые поручни кресла и добавила: - Заодно налейте и себе.
Мэри помедлила, насторожившись. Леди Валери никогда раньше не
приглашала ее к чаю. Это было что-то новое и весьма нежелательное. Мэри
повторила про себя одну из заповедей, которыми она руководствовалась теперь
в своей жизни.
Хорошая экономка никогда не позволяет себе фамильярности с господами.
- Сядьте, - обратилась к ней леди Валери. - Разливать чай людям своего
круга - вполне подобающее занятие для дочери Чарльза Фэрчайлда из Сассекса.
Второго приглашения Мэри не понадобилось.
Она едва успела добраться до кресла, как ноги у нее подкосились.
Самообладание, взращенное годами, было начисто утеряно.
Дочь Чарльза Фэрчайлда. Этого не знал никто. Ни один человек. Вот уже
десять лет, как Джиневра Мэри Фэрчайлд исчезла с лица земли. Осталась только
экономка Мэри Роттенсон.
Приподнявшись с кресла, леди Валери погладила ее по руке.
- Как вы, однако, побледнели. Неужели вы думали, что правда так никогда
и не выйдет наружу?
Да. Да, именно так она и думала. Во всяком случае, старалась думать.
Место Джиневры Фэрчайлд заняла Мэри Роттенсон. И одна была совсем не похожа
на другую. Мэри была серьезна, а Джиневра весела и беспечна; Мэри была
благоразумна - Джиневра легкомысленна. Они были настолько разные, что после
нескольких первых тревожных лет страх разоблачения исчез. Ну, может быть, не
совсем, но запрятался так глубоко, что и помыслить было невозможно о том,
что он вновь будет ее преследовать.
- Откуда вам это известно? - Ее собственный голос показался Мэри
странным, чужим. Она задала вопрос очень спокойно, как всегда, но на тон
выше. Она изо всех сил старалась погасить вспышку безудержного страха. Ей
еще удавалось сохранять лицо, но силы таяли. Положение экономки требовало
высокой степени самообладания. Мэри выработала его ценой непрестанных
тяжелых усилий, и теперь она уже почти непринужденно несла бремя власти и
ответственности, и все это грозило рухнуть с минуты на минуту.
Леди Валери небрежно отмахнулась. В этом жесте сказалось все
превосходство хозяйки положения.
- Не имеет значения. Что действительно имеет значение, так это то, что
мой крестник приезжает, чтобы увидеться не со мной, но с вами.
Судорожно сдвинув дрожащие колени, Мэри спросила: