"Кристина Додд. Первый любовник Англии " - читать интересную книгу автора

корни!
К веселью Мэри присоединились остальные женщины, и даже пришедшие в
себя солдаты, на всякий случай пряча головы, сдавленно фыркали.
Одноглазый тут же пришел в себя и вскочил, нащупывая на боку шпагу.
- Уж не это ли ты разыскиваешь? - Крошка Мэри указала жирным пальцем
на лежащую на земле шпагу. - Ты ее потерял, когда эта малявка ударила тебя
ножом.
Прислонившись спиной к стене, Одноглазый застонал, стараясь держаться.
- Кажется, он потерял тогда гораздо больше, чем просто шпагу, -
заметила одна из "девочек".
- Эй, Крошка Мэри, а ты разве знакома с ней? - спросила другая.
- Нет, - ответила Мэри, - но с таким кухонным ножом она вполне могла
бы справиться с целым отрядом!
- Ты, старая глупая шлюха! - Кровь ручьем текла по ноге Одноглазого. -
Это же был актер! Мужчина, который играет женские роли, а не женщина. Ты
что, не знаешь, что женщины не могут играть на сцене? Это же неприлично!
- Ты, тупой старый солдафон! - передразнила его Крошка Мэри. - Это
была женщина! Я не хуже тебя знаю, что говорит закон про женщин на сцене,
но уж поверь, на своем веку я видела достаточно женщин. Кстати, зачем
мужчине, убегая, прихватывать с собой женское белье, висящее на улице?
Взглянув на потрясенного солдата, она снова расхохоталась громким
смехом, который был дружно подхвачен ее товарками.
Женщина? Женщина чуть было не кастрировала его кухонным ножом? Его
победила женщина?!
- Это невозможно! - пробормотал себе под нос Одноглазый.
- Можешь подбить войлоком свои штаны хоть два раза, но даже такой
дурак, как ты, способен понять, что мужчина никогда не станет колоть врага
в задницу! Никакого сомнения! - Мэри беспощадно била не в бровь, а в
глаз. - Нет, похоже, папистские монахи обладают большим житейским опытом,
чем графские солдаты. У тебя осталась еще хоть капля здравого смысла?
Одноглазый припомнил худощавое, безбородое лицо, карие глаза... Он уже
знал: все, что говорит эта толстуха, - горькая и постыдная для него правда.
Его победила женщина! Его, убившего и изнасиловавшего женщин больше, чем
гунн в припадке безумной ярости!
Кровь бросилась в голову Одноглазого, и он напрочь забыл о ране. С
воплем "Розенкранц!" Одноглазый бросился из переулка, однако на его пути
неожиданно возник какой-то мужчина. Резко затормозив, солдат потянулся за
шпагой, но, не обнаружив ее на боку, выхватил нож, замахнулся, но...
- Ты! - Одноглазый вздрогнул от неожиданности и опустил руку, хотя
мужчина даже не шелохнулся. - Ты! Я знаю тебя. Мы же вместе воевали...
- Очень давно.
Низкий гортанный голос с легким акцентом был полностью лишен
каких-либо эмоций, но по спине у Одноглазого пробежала холодная дрожь.
Несмотря на то, что мужчина был не в военной форме, его осанка, твердый,
повелительный взгляд, от которого веяло жестокостью и готовностью вступить
в схватку, говорили сами за себя. Лихорадочно пытаясь вспомнить имя этого
человека, Одноглазый быстро заговорил:
- Помнишь, как тот французик поджег нашу казарму и проломил тебе
наколенник? Помнишь, как мы выследили его и наконец схватили? А помнишь,
как он орал, когда мы...