"Кристина Додд. Рыцарь надежды " - читать интересную книгу автора

При виде открывшегося кровавого месива из рассеченных мышц и лоскутов кожи,
сквозь которые белели ребра, Эдлин охнула и в ужасе отшатнулась.
- Спаси его Господь! Здесь нужен более опытный лекарь, чем я!
- Будешь лечить сама, - упрямо возразил этот варвар.
- Зачем тебе обрекать его на лишние мучения, а может быть, и на
смерть, поручая врачевание несведущему человеку, когда совсем рядом -
только перенести его через площадь - больница? Я не умею выхаживать
раненых, - настаивала Эдлин, - только собираю травы, готовлю лекарственные
снадобья и даю советы, как их использовать.
Слуга обвел ее недобрым взглядом, и в глубине его прищуренных глаз
мелькнули недоверие и откровенная враждебность.
- Ты говоришь как леди, а леди умеют лечить своих людей!
- Но и среди них встречаются не очень сведущие во врачевании, -
постаралась она поколебать его уверенность. Ей это не удалось. Озлобленный
и угрюмый простолюдин мало во что верил, но уж если верил, то накрепко.
- А ты постарайся, - медленно произнес он, и холодная сталь кинжала
вновь коснулась ее подбородка. - Начинай!
Итак, он не желал слушать никаких разумных доводов. Видимо, раненый
рыцарь - один из мятежников Симона де Монфора, решила Эдлин, и слуга
боится, что люди принца обнаружат его хозяина и убьют. Его опасения,
безусловно, не напрасны, но Эдлин считала, что от подобных ран рыцарь все
равно умрет и судьба его так и так печальна. Конечно, раненым случалось и
выздоравливать, но только под бдительным присмотром опытных
сиделок-монахинь, в окружении их многочисленных умелых помощниц. Не ее бы
не очень умелыми руками производить подобную операцию. Эдлин глянула краем
глаза на кинжал. Она очень и очень сомневалась в успехе. Конечно, ей
следовало не поддаваться жалости с самого начала, а бежать без оглядки,
воспользовавшись удобным случаем.
Вместо этого она осталась, обрекая себя на тяжелую и неблагодарную
работу. Таков ее долг - заботиться в первую очередь о других, забывая о
себе. Но сейчас это могло плохо кончиться, и не только для раненого рыцаря.
Этот неопрятный, необузданный простолюдин буквально дышал ей в затылок,
следя за всеми ее действиями. Можно было не сомневаться: если она не
справится, он ее прикончит на месте.
Встав с колен, она под пристальным взглядом слуги, стараясь не думать
о том, что ее ожидает, решительно направилась в глубь помещения. Стены дома
были увешаны рядами полок с различными снадобьями, настойками, травами; с
балок свисали связки сушеных грибов; в центре стоял длинный, почти во всю
комнату, стол, к которому с одной стороны примыкала глиняная печь.
- Как тебя зовут? - спросила Эдлин.
- Зачем тебе? - Сидевший на корточках возле рыцаря слуга не выпускал
из руки кинжала.
- Надо же как-то к тебе обращаться. - Открыв деревянный короб, Эдлин
каменной миской зачерпнула из него горсть сушеного тысячелистника и
пестиком истолкла его в порошок. - Разведи огонь посильнее, - приказала
она.
- Зачем?
Она хотела было огрызнуться, - ведь просто непереносимый болван, - но
благоразумно передумала: его подозрительность понятна, к тому же он
по-прежнему сжимал рукоятку своего кинжала, демонстрируя ежеминутную