"Э.Л.Доктороу. Всемирная выставка" - читать интересную книгу автора

воздуха, света, но ведь спальня-то только одна! Ну, и пришлось Молли спать
на кровати со мной, а Дэйв спал на кушетке. Я не ожидала, что она останется
у нас надолго. Думала, оглядится, как-то устроит свою жизнь и через
неделю-другую съедет. Но не тут-то было. Шли месяцы, а она все жила у нас. У
меня была приходящая женщина, которая помогала с уборкой и стиркой пеленок
Дональда. Дональду тогда было что-то около года. Но эта женщина отказывалась
стирать еще и пеленки ребенка Молли. И приходилось мне это делать самой ради
малышки Ирмы. Где была при этом Молли? А бегала хвост трубой. Этот ее Боб
заходил к нам за ней, куда-то приглашал. А то еще вечером заявится Фил, ее
муж, и такой хай подымет, только держись. Жалобы соседей. Скандалы на весь
дом. Я прямо с ума сходила. А твоему отцу то, что Молли живет у нас в доме,
еще и понравилось. Говорит однажды матери: "Мама, я тут подумал, не мало ли
я даю Роуз денег на хозяйство?" Не спросившись матери, он шагу не мог
ступить. А я кручусь, на мне и Молли, и ее девочка, за все плати, причем
бюджет в семье все тот же, прежний, а старушенция в ответ (я все слышала из
соседней комнаты, мы их навестить приходили): "Нет, - говорит, - достаточно,
ей вполне достаточно, вполне". Представляешь? Ведь это додуматься надо! Я ее
дочку обихаживаю, для которой ни она, ни другая ее дочь пальцем о палец не
ударили, а она такое говорит! И Дэйв с ними заодно. Никогда со мной не
посоветуется, никогда ничего на расскажет. Конечно, у него в советчицах
мама.
Сам понимаешь, не сладкая жизнь. Нерадостная. Нельзя даже с мужем
спать, до чего дошло. Вообще никакого покоя. Пыталась я устроить, чтобы
Молли съехала, но он меня останавливал, словно ему только того и надо, чтобы
она жила с нами. Даже говорить об этом не желал. Думаю, как раз в это время
он и начал поглядывать на других женщин. Как время к ленчу, я малыша на руки
и бегом к матери, а сама плачу, заливаюсь. "Мама, - говорю, - я уйду от
него. Не могу больше. Не могу так жить. Чем такие мученья, лучше убить
себя". Мать утешала меня, обнимала, ласкала, но она была женщина старого
закала, очень консервативных взглядов. "Ты замужем, - внушала она мне, - и
ты не должна падать духом. Ты должна заботиться о ребенке и содержать в
порядке дом для мужа. Любой ценой".
И я возвращалась. Если бы не моя мать, я бы ушла, оформила бы развод,
но ее я не могла ослушаться, мысли такой не допускала. Но в конце концов я
кое-что все же сделала. Однажды дружок Молли, из-за которого весь сыр-бор
разгорелся, зашел, когда ее не было дома, и я с ним поговорила. У меня не
было к нему неприязни. Я сказала ему: "Слушайте, Боб, человек вы довольно
симпатичный. А в такую кашу влезли. Как же вам самому-то не стыдно - ходить
к женщине, у которой есть муж, у которой только что родился ребенок, к
женщине, выгнанной из дому ее матерью и чья сестра из-за всей этой истории
не желает с ней знаться? При этом она живет у меня, мой муж, чтобы ей было
где спать, уступил ей свою постель. По-вашему, это правильно? Не к лицу
столь симпатичному молодому человеку в этакую кашу влезать".
Что ж, видимо, небольшое внушение подействовало. Я не совсем в курсе
того, что произошло, но однажды в дверь позвонил Фил и забрал с собой Молли
с ребенком и со всей ее поклажей и чемоданами. Боб исчез, Молли с Филом
снова вместе. А я получила назад своего мужа. Но забыть все это было не так
легко. А главное: что будет в следующий раз? Если не Молли с ее фокусами, то
что? Вся их семья была против меня. Дэйвом они крутили, как хотели: при
любых разногласиях он оказывался на их стороне. Меня в грош не ставили.