"Виктор Доценко. Обратись к Бешеному ("Бешеный")" - читать интересную книгу автора

ресторанов города. Ресторан располагался в огромном особняке, в советское
время принадлежавшем администрации Правительства. Нисколько не скрываясь,
там прохаживались странные парни шкафообразного телосложения - явно
спортивно-уголовного типа. Судя по оттопыренным курткам, напряженным
взглядам и рукам, спрятанным в карманах курток, они были вооружены. Любая
попытка подойти к особняку простого постороннего грубо пресекалась ими на
месте. Но стоило кому-то из вновь прибывших прошептать охране заветное
слово-пароль, как хмурое лицо освещалось улыбкой и ласковый голос
уважительно сообщал:
- Вас с нетерпением ждут в главном зале!
В какой-то момент в кармане старшего охранника, словно в насмешку,
прозвучала мелодия из одного популярного в советское время фильма о
доблестной милиции: "Наша служба и опасна и трудна..."
Молча выслушав распоряжение звонившего, старший охраны тихо бросил
близстоящему охраннику:
- Все, братва, баста! Все в сборе! Больше никого не пускать! Передай
остальным по цепочке!
Его распоряжение быстро зашелестело по ушам охранников, и их
нахмуренные лица стали еще более сосредоточенные: не дай бог кто из чужих
проскочит...
В главном, самом большом, зале ресторана, за богато накрытым столом
сидели около десятка мужчин. Несмотря на дорогие модные костюмы, дорогущий
парфюм и бриллианты на пальцах, под всем этим было трудно скрыть груз
прошлого каждого из них. Шрамы, тюремные татуировки, особое выражение глаз,
манера говорить, держать голову и особые жесты рук и пальцев выдавали в них
бывших сидельцев, не один год проведших в местах не столь отдаленных.
Во главе стола, на высоком кресле, похожем на трон, восседал странный
мужчина с мальчишечьим лицом, украшенным грубоватым шрамом, по кличке
Сиплый. Из своих пятидесяти трех лет он семнадцать оттоптал в тюрьмах и
лагерях. Свой тюремный послужной список Сема начал с четырнадцати лет.
Он рос хилым болезненным ребенком, и сверстники нередко шпыняли его,
чтобы утвердиться в глазах остальных. Сема был из вполне интеллигентной
семьи: отец - инженер-строитель, мать - продавец, он - малолетка, и его,
конечно же, вовсе не устраивало, что на нем отрабатывает кулаки любой из его
сверстников. И в своих мечтах он мстил своим обидчикам и заставлял их на
коленях просить пощады.
Казалось бы, создавшаяся ситуация должна была заставить мальчика
побольше сидеть дома, чтобы не нарываться на неприятности, но... природный
характер подталкивал совсем к другому. И, вернувшись из школы, быстро сделав
домашнее задание, наскоро пообедав, он бросался на улицу, чтобы в очередной
раз попасть под колотушки ребят, удары которых сдерживал молча, глотая слезы
от обиды. Трудно сказать, чем бы для него закончился эксперимент с
характером, но однажды его заприметил старый вор-домушник, который в
возрасте шестидесяти двух лет напоминал подростка.
Понаблюдав за Семой, порасспросив о нем пацанов, он подошел к нему,
внимательно осмотрев щуплую фигурку Семы, остановился перед ним и участливо
проговорил:
- Пацаны обижают...
В его голосе было столько внимания, что Сема, впервые видя этого
человека, неожиданно захотел с ним поделиться самыми сокровенными мыслями.