"Роман Добрый. Гений русского сыска И.Д.Путилин " - читать интересную книгу автора

Горбун юркнул в ворота этой страшной клоаки, "чудеса" которой приводили
в содрогание людей с самыми крепкими нервами.
Это был расцвет славы Вяземки - притона всей столичной сволочи,
обрушивающейся на петербургских обывателей.
Отъявленные воры, пьяницы-золоторотцы, проститутки - все свили здесь
прочное гнездо, разрушить которое было не так-то легко.
Подобно московскому Ржанову дому Хитрова рынка, здесь находились и
ночлежки - общежития для сего "почтенного" общества негодяев и мегер и
отдельные комнатки-конуры, сдаваемые за дешевую цену "аристократам"
столичного сброда.
Притаившись за грудой пустых бочек, мы увидели, как страшный горбун,
быстро и цепко поднявшись по обледенелой лестнице, заваленной экскрементами,
вошел на черную "галдарейку" грязного ветхого надворного флигеля и, отперев
огромный замок, скрылся за дверью какого-то логовища.
- Ну, теперь мы можем ехать! - задумчиво произнес Путилин, не сводя
глаз с таинственной двери, скрывшей горбуна.
- Ты что-нибудь наметил? - спросил я.
- Темно... темно... - как и вчера ночью ответил он.

Глава IV. Мать жертвы

В сыскном Путилина ожидал сюрприз.
Лишь только мы, предварительно переодевшись, зашли в кабинет, как дверь
распахнулась и в сопровождении дежурного агента вошла, вернее, вбежала
небольшого роста, худощавая пожилая женщина.
Одета она была так, как одеваются мещанки или бедные, но "благородные"
чиновницы-"цикорки": в подобие какой-то черной поношенной шляпы, прикрытой
черной косынкой, в длинном черном пальто.
Лишь только она вошла, как сейчас же заплакала, заголосила.
- Ах-ах-ах... ваше... ваше превосходительство...
- Что такое? Кто эта женщина? - спросил Путилин агента.
- Мать девушки, найденной вчера перед церковью Спаса... - доложил
агент.
Лицо Путилина было бесстрастно.
- Садитесь, сударыня... Да вы бросьте плакать... Давайте лучше
побеседуем... - пригласил Путилин.
- Да ка-а-ак же не плакать-то?! Дочь - единственная... Леночка моя
ненагля-я-дная... Видела ее, голубушку...
Из расспросов женщины выяснилось следующее. Она - вдова скромного
канцелярского служителя, умершего "от запоя". После смерти кормильца в доме
наступила страшная нужда.
Она шила, гадала на кофейной гуще, обмывала даже покойников, словом,
делала все, чтобы "держаться на линии" со своей Леночкой.
- А она - раскрасавица у меня! Характеру Леночка была гордого,
замечательного, можно сказать. И-и! никто к ней не подступайся! Королева
прямо! В последнее время - тоже работать начала. На лавки белье шили мы...
Шьет бывало, голубушка, а сама вдруг усмехнется да и скажет: "А что вы
думаете, мамаша, будем мы с вами богатые, помяните мое слово!" "Да откуда, -
говорю ей, - богатство-то к нам слетит, Леночка?" А она - только бровью
соболиной поведет. "Так, - говорит, - верю я в счастье мое"...