"Марина Добрынина. Принц Эрик и прекрасная посудомойка (Тетрадь 2) " - читать интересную книгу автора

конца, который все мы приблизили, будет переживать то, что происходило
сейчас на наших глазах.

Впрочем, принц Эрик тоже выглядел сейчас не лучшим образом. Он, жалкий
и долговязый, такой нелепый, стоял посреди комнаты и растерянно оглядывал
нас всех. "Что мне делать?" - отчетливо читалось на его белом лице.

Было очень тихо. И страшно. Так страшно, что я даже и сказать ничего не
могла, так зубы стучали.
- Вот что, Эрик, - нарушил тишину старый король, - я собирался отречься
от престола в твою пользу. Я это сделаю. И, если ты позволишь нам с твоей
матерью уехать, к моей сестре, то я... Я прослежу за тем, чтобы твоей жизни
с нашей стороны ничего больше не угрожало. Ты согласен?

Эрик молчал.
- Мальчик мой, ты согласен? - повторил король.
Принц Эрик кивнул и вышел. Я последовала за ним.

Коронация состоялась через четыре месяца. На ней не было лишь Януария и
его драгоценной супруги. Честно говоря, от него не поступало вообще никаких
новостей. И на приглашение он не отреагировал, и на горячие письменные
извинения со стороны старшего брата ответ не прислал. Пришлось плести гостям
что-то о его тяжелой болезни. Гости ехидно улыбались и переглядывались. А мы
с Эриком все недоумевали, чего это они? И ведь именно на коронации с нами
поделились новыми слухами о судьбе несчастного Януария. Доложили, что его
супруга вновь объявилась в столице. И что, подписывая бумаги, она никогда не
указывает после своего имени фамилии Гавер. И что, опять-таки по слухам,
мадам совершенно не собирается возвращаться в "ту дыру, куда ее запихали эти
неблагодарные неотесанные провинциалы".

Прошло еще чуть больше месяца, и наблюдатели заметили неподалеку от
столицы эскорт принца Януария. Он направлялся ко дворцу. Мы с Эриком,
радостные и волнующиеся, сами встречали блудного сына семьи.

Януарий вышел из кареты. За прошедшее время он изменился. Загорел.
Похудел, казалось, еще больше, чем ранее. Взгляд его стал такой взрослый и
до безобразия серьезный. Я упорно вглядывалась в его глаза, надеясь
обнаружить хоть искорку от той шалости, которая раньше постоянно в них
плескалась. И не смогла. Взгляд был холоден, тверд, спокоен. Как острие того
меча, которым Эрик когда-то ему угрожал.
- Ваше величество, - сказал Януарий и церемонно поклонился, - я приехал
просить Вас об одолжении.

Он объяснил. Ян хотел, чтобы мы забрали себе его ребенка. Мальчика.
Блудная Люция, оказывается, скрылась из замка, едва успев родить дитя. Перед
этим, правда, Яну пришлось услышать в свой адрес, и адрес царственной
семейки, много "хорошего". Он был объявлен негодяем, изнасиловавшим невесту
своего брата. Эрик - несчастным олухом, которым может вертеть каждая шавка.
Я... в общем, я отказываюсь повторять здесь то, что мадам изволила сообщить
обо мне. Гадости всякие. Вот родители принцев никаких эпитетов не