"Александр Дмитриев. Под Опалой, на Большой " - читать интересную книгу автора

пуля - дура...
Тень сразу опала, приникла к влажной почве тундры. Скребущий душу стон,
стон умирающего ребенка разнесся в округе, улетая в бескрайние просторы
тундры, туда, в сопки, к теплой и уютной берлоге, где он не так давно пришел
в мир, вырвавшись из небытия, куда его жестокой рукой опять погружал
человек, которому, в принципе, он не сделал ничего плохого.
От куста отделилась еще одна тень, но уже намного крупнее предыдущей.
Подгоняемое легким ветерком облако наконец-то освободило из своих объятий
диск луны. И в ее свете Сергей увидел того, за кем тщетно гонялся весь этот
день.
Пока медведица не обращала на него никакого внимания. Неуверенными
шагами косолапых ног она подошла к бьющемуся в предсмертной агонии комочку,
который еще несколько минут назад был ее медвежонком. Ткнулась носом в
мохнатую плоть, которая уже никогда не ответит ей нежным ворчанием. И тут же
ощутила запах смерти. Запах сырой земли, свежих кедрачовых иголок и что-то
еще, знакомое только звериному чутью. Она повернула голову в сторону
человека, который только что лишил жизни ее дитя. Если бы Сергей мог видеть
этот взгляд, он прочел бы в нем немой вопрос: "За что? Что мы тебе сделали?"
Да. Это было во взгляде медведицы. Но в следующее мгновение мать
превратилась в зверя. Она встала на задние лапы и, издав рык, полный
ненависти и боли, двинулась на человека, готовая подмять его под себя и
рвать, рвать, рвать. От этого рева мороз пробежал по всему телу Сергея. Ему
не пришлось передергивать затвор: автомат есть автомат. Он целился в голову,
в эту громадную голову с мощными клыками, ясно видными даже в темноте. Все
четыре пули, оставшиеся в магазине, вылетели как одна. И пока он нервно
шарил по карманам, ища запасной магазин, медведица, отразив три пули своей
мощной лобовиной на рикошет, но четвертую получив прямо в левый глаз,
медленно оседала в податливую тундровую почву.
Наконец Сергей, отстегнув клепку одного из нагрудных карманов, слегка
запутавшись в складках камуфляжной ткани, все-таки достал запасной магазин.
Щелкнул рычажок, пустой магазин упал на землю, новый легко встал в
положенное ему гнездо. Чуть дрожащей рукой Сергей резко передернул затвор.
Но тут же заметил, что его манипуляции, которые, в принципе, заняли всего
несколько секунд, оказались излишними: и мать и ее пестун лежали в паре
десятков шагов от него, не подавая признаков жизни.
- Вот так-то! - сказал Сергей и вдруг почувствовал всю физическую и
моральную усталость, накопившуюся в нем за этот длинный день. Карабин,
который еще минуту назад оказался единственным средством спасения, опять
стал гирей неимоверной тяжести, ноги загудели от десятков пройденных
километров, тело налилось свинцовой тяжестью. И, повинуясь расслабухе,
окатившей весь его организм, он медленно присел на один из бесчисленных
кочкарей, аккуратно положив "Вепрь" себе под ноги, тупо глядя сквозь ночной
мрак на свою двойную добычу - большую и маленькую.
Сколько он так просидел, Сергей и сам потом не мог точно вспомнить.
Игла света фар, идущего где-то там, вдалеке, по близкой к дому гравийке,
наконец вернула его к действительности. Нервная дрожь отпускала тело, мысли
приходили в норму. Он понял, что в этой схватке с дикой природой он победил.
Первое, что пришло ему на ум, - это то, что с дичи нужно спустить
кровь. Надо перерезать сонные артерии, чтобы мясо потом не было кровавым и
не отдавало горечью.