"Андрей Дмитрук. Лесной царь (Цикл "Летящая" #3)" - читать интересную книгу автора

- Дай, - сказала Виола и отобрала пистолет. Улдис не сопротивлялся,
даже закивал одобрительно, когда она выстрелила в сторону, - просто так, в
белый свет, для демонстрации, - а потом швырнула их последнее оружие в тут
же сложившуюся чашей морщинистую "ладонь". Он начинал кое-что понимать и
почти не удивился, увидев, что защитники острова отступают, вся эта
путаница агрессивного мяса тащится обратно к берегу, и даже летуны
покинули свой пост. И еще внезапно уловил он нечто вроде системы в
расположении "частей тела": пальцы и рты как бы выброшены перед туловищем
острова; за ними, ожидая добычи, страшная раздувающаяся горловина, и надо
всем этим - глаза и уши. Зыбкое, но осмысленное единство, точно уцелевшие
фрагменты портрета; намек на образ колоссального существа...
Виола приказывала катеру выслать второй гравиход, называла координаты.
А Улдис, как и она, уже по колено в воде, завороженно смотрел на ее
резковатый, почти мужской, но такой юный и совершенный профиль, с
невысохшими ленточками слез на оливковых щеках, с буйными кольцами черных
волос, которым тесно в пузыре шлема.
Неужели это она говорила, что не может уснуть, если не обнимет подушку?
Есть люди, созданные для космоса, для опасного мира вечных сюрпризов. И
необязательно это самые эрудированные, самые логичные, даже самые
талантливые в своей области. Необязательно - самые храбрые, выносливые,
уверенные и веселые. Вероятно, все дело в том, что люди, _созданные_ для
космоса, умеют с ним _договариваться_. Может быть, это просто самые добрые
люди? Так сказать, гении этики?..
Ему вдруг представилась странная, сказочная картина. Виола (без шлема,
во всей красоте реющих волос) стояла, грудью и распростертыми руками
заслоняя что-то огромное, бесформенное, какую-то пульсирующую громаду,
местами непроглядно-темную, местами сияющую. Сгусток мрака и огней, покоя
и бешеного движения.
Возможно, был там и объект Икс, отныне на долгие годы спасенный от
всяких экспериментов, поскольку Земля не позволит опустошить под
строительство даже клочок планеты, _на которой применима этика_. А может
быть, стоит почаще вспоминать слова Виолы о проникновении внутрь Икса,
развивать исследования именно по этому пути?
Возможно, в странно-упорядоченном хаосе за спиной Виолы-защитницы
гнездился и сам болотный мир. Затейливая планета, пастбище разумных
воюющих островов. Надо же! В центре каждого из лесных массивов
отсиживается под почвой некто, управляющий легионом движущихся глаз, ушей,
ртов, рабочих и кормящих органов, каждый из которых, очевидно, был
когда-то самостоятельным живым существом. Эх, посмотреть бы на него,
"лесного царя", что поработил местную фауну, превратил могучих тварей в
придатки своего неподвижного тела...
А может быть, придатки тела - в могучих тварей...
Когда-нибудь узнаем. Скоро здесь величаво опустится крейсер Десанта, из
него выползет армия машин, и начнется работа. Тотальное освоение того, что
Виола поняла и освоила интуитивно, не имея почти никаких на то оснований,
еще до того, как "глаза" и "руки" леса начали передавать друг другу
похищенный пистолет.
Виола не только договорится с тем, к кому - или к чему? - неприменимо
само понятие "договариваться". Она согреет в ладонях существо, внешность
которого заставляет ее же, Виолу, бледнеть и закрывать глаза.