"Андрей Дмитрук. Формика (Рассказ, фантастика)" - читать интересную книгу автора

Вы знаете, какое у меня впечатление от дачи Ломейко? По-моему, весь
двухэтажный дом - только придаток к чему-то другому; подсобное помещение,
что ли. То есть Павлу сугубо наплевать, что отец старался, отделывал
жилище... Павел бы и в бараке так же себя вел. Дырявил бы стены, тянул
провода и прочее. Мебель изуродована, в ожогах. А запах, боже ты мой!
Воздух какой-то прокисший и вместе с тем сладкий. Если палку держать в
муравейнике, она будет так пахнуть.
...Кстати, о муравьях. Вот уж кому было привольно в этой берлоге!
Кишели повсюду. Не иначе их свет разбудил. На обоях вереницы через всю
комнату. Интересовались, в стакан лезли, хлеб усиками трогали. И Павел их
уже не гонял. Я даже спросил: почему он тех, на крыльце, шуганул, а этих
нет? А он говорит - те, мол, были сторожевые, а эти - фуражиры. За пищей
пришли...
Бобу, впрочем, Павлова дача понравилась, да еще как! Он у нас тоже в
своем роде гусар. Не успели сесть, поднял тост за хозяина. Дескать, вот
настоящий мужик, без выкрутасов. Вика взвизгнула и в ладоши захлопала, так
ей это пришлось по душе. Да... Павел сидел бледный, окостеневший, только
улыбался, как манекен. Так она его растормошила и заставила поцеловаться,
точно на свадьбе. И заявила, что Павел - ее гордость; и что если он станет
похожим на других, она его в пять минут разлюбит... Тут бы нам поддержать
настроение. Совет да любовь. А Зою, простую душу, черт дернул за язык. Она
от муравьев натерпелась. То есть они сами ей ничего не сделали. Но вот у
человека к ним отвращение! Сидела, как на иголках, ни пить, ни есть толком
не могла. Пока не сорвалась... Причем, кажется, ведь безобидную вещь
сказала. Всего-то навсего, что даже великий ученый должен жить по-людски,
а не в таком разгроме. Дескать, не хватает в доме женской руки...
Нет, Вика была не так проста, чтобы откровенно вызвериться на Павла
или, скажем, пустить слезу. Хотя и хотелось ей, я видел... Губы кусала, но
пересилила себя. Даже поддакнула Зое и Павлу погрозила этак шутливо. А уж
потом - выместила злобу тем, что всерьез принялась за меня.
...Надеюсь, вы понимаете, что я далеко не святой. Плюс ее красота.
Через десять минут меня уже можно было собирать ложками. Мы с ней
чокались, пили на брудершафт. Она села ко мне на колени... Стоит ли
вдаваться в подробности? Видимо, я вел себя по-свински. Не знаю, что бы я
выкинул на месте Павла. А он только делал вид, что слушает болтовню Боба,
и уголком глаза следил из-под очков, как она уводит меня по лестнице на
второй этаж.
...Мы очутились в захламленной комнатенке за бильярдом. Ну да, в той
самой... Признаюсь честно, редко меня так целовали. Отчаянно, что ли... И
вдруг резкий переход. Как будто опомнилась: мол, что это я делаю?
Оттолкнула, лицо перекошенное... Я, в общем... Она меня завела здорово...
Я начал маленько настаивать, упрекать. Может, и допустил... того...
маленький нажим. Так она мне наговорила... Умела быть ядовитой. Я ей чуть
пощечину не закатил.
Когда вдруг чую затылком: смотрят. Мы ведь дверь-то не заперли.
Оборачиваюсь - на пороге Павел. Белый, точно рыбье брюхо. Я так и
остолбенел. Она воспользовалась, меня из комнаты вытолкнула и захлопнула
дверь, так что штукатурка посыпалась. И орет оттуда, что ей никто не нужен
и все могут убираться. Слышу, бросилась на диван, рыдает...
Я к Павлу - объяснить, извиниться... Какое там! Повернулся, будто