"Газета Завтра 760" - читать интересную книгу автора (Завтра Газета)НАДО СЛУШАТЬ!Дмитрий РЕВЯКИН. "Жатва" ("Цветной звук"). 2007. КАЛИНОВ МОСТ. "Ледяной поход" ("Navigator records"). 2007. "МУЗЫКА - это передовая политика, потому что через неё происходит захват души человека. И на чьей он стороне, решает музыка. - Сейчас столько цепей на человека повешено, столько гирь, что свободнее человек не стал. И политика - в том числе. Человеку кажется, что он вне политики, но он смотрит в телевизор - а это сконцентрированная политика. Когда он делается апатичным к политике - это тоже политика. И самая главная цель любой политики - чтобы человек не верил в Бога. А верил во всякие мази, в рекламу, в пустышки", - так говорит сегодня Дмитрий Ревякин. "Мост", в его нынешнем понимании, "это Вертикаль - прямо в Небо". Произведение - всегда свидетельствует об авторе, его жизни, опыте, взглядах. Художнику необходимы периодические "встряски", иначе творческий организм начинает работать по инерции. Иногда инерционность сопровождается мастерством и уверенностью. Но здесь речь уже идёт о ремесле. Дмитрий Ревякин постоянно находит вдохновение вне музыкального пространства. Новый мощный импульс творчеству дало его воцерковление. Оное для многих, увы, порой оборачивается начётничеством неофита. Или же происходит отлично выраженное в своё время Башлачёвым: У Ревякина получилось найти своё место и не изменить себе. Как водится в нашем подлунном мире - Дух живёт "по краям". Вот и Ревякин всегда идёт до конца. Изучает, прорабатывает, проживает. Если политика - то в её радикальном формате, вспомним НБП. Если христианство - то в строго-фундаменталистском облачении. На пластинках обретается символика истинно православных христиан, к которым присоединился Дмитрий. На таком пути неизбежны рискованные подходы, спорные исторические выводы. Сегодня Ревякин ориентируется на героев белого движения, разумеется, не из "кадетствующих верхов и меньшивиствующих низов", а на монархистов, боевых казачьих атаманов. Возможно, именно основательность Ревякина даёт сильный и содержательный выход в творчестве. Исследователи отмечали сложность модели пространства в поэтическом мире Ревякина. "Можно говорить о том, что мы имеем дело не с одной моделью, а двумя: ориентированной вертикально и ориентированной горизонтально. Вертикальная - трехсоставная, по сути, это - традиционная мифологическая модель: нижний мир - срединный мир (мир человека) - верхний мир (Небеса)… Основной интерес Ревякина находится на границе срединного и верхнего миров. Преодоление этой границы, прорыв в Небо - основная тема многих ревякинских текстов. Горизонтальная модель, язычество - фактически модель срединного, человеческого мира." На последних пластинках две модели, две оптики наложились друг на друга и превратились в Крест. И словотворец Хлебников в качестве поэтического вдохновителя сменяется кристальным Гумилёвым. Ахматова говорила о гумилёвской книге "Колчан": "Николай Степанович творит войну. Он - вершитель каких-то событий. Он - участник их." Так и Ревякин в своих пластинках - не только боян, летописец, сказитель, воспевающий долг, честь как верность, но и сам - ратник, защитник своей земли и покоритель новых пространств. В "Воспоминании о Дивеевском лете 1991 года" Александра Баркашова некий монах так напутствовал бойцов РНЕ: "Не сейчас еще, но уже скоро, наступит год, когда освободит Господь своим промыслом Россию, и будет тогда жатва у Бога в России. Жатва большая, а жнецов мало. Поэтому торопитесь и усердней делайте дело свое". По словам самого Ревякина, "Жатва" повествует о столкновении европейской и азиатской цивилизаций: "Я в свое время был и евразийцем, и азиатом, и кем только не был в своих творческих и духовных исканиях. Сейчас я себя ощущаю белым человеком, потомком викингов, варягов. И продолжаю традиции казачества". У альбома выстроенная драматургия - образы и картины Русского Дома сменяют апокалиптические картины нашествия иноплеменных. Светлая "Нордическая Русь" и тревожный "Аттила", пленительная "Кто же вплёл" и жуткая "Гордая Рязань" - гимн защитникам Рязани во время батыева нашествия. ЕСЛИ В СЛУЧАЕ экспериментально-психоделической "Жатвы" приходят аналогии с пластинками "Обряд" и "Всё поле в цветах", то в "Ледяном походе" узнаваем "Калинов мост". Классический американо-британский рок в современном прочтении с симфо-эпическим лоском. "Марковский полк уткнулся в реку. Замялись. Но медлить нельзя - проиграется дело. А на реке ледяная кора. "Полк вперёд!" - и генерал Марков первым шагает вброд. Идут в бой через ледяную реку, высоко в темноте держат винтовки." Альбом, правда, даёт указание на другой эпизод гражданской войны - здесь речь идёт сибирском ледяном походе - отступление остатков армии Колчака в Забайкалье. Но основания, описанные в знаменитом произведении Романа Гуля и на пластинке "Калинова моста", - общие. "Ледяной поход" - концептуальное творение, композиции подчинены идее альбома. Пластинка - это призыв каждому найти своё поле чести, выйти в свой "ледяной поход", против упадка и разложения. Иного пути нет, ибо "вечное небо помнит тебя всегда, вечное небо подвига ждёт". И "где даруют в подвиг силы, где война с колен поднимет". На альбоме посвящения атаману Семёнову и барону Унгерну, проповедничество о Сибири как об истоке грядущего возрождения, торжество русского духа в балладе "Севастополь". Но при этом "Ледяной поход" не оставляет впечатления чего-то тяжеловесно-непроходимого. Не случайно Ревякин постоянно апеллирует к казакам: подлинно казачьи лихость и озорство создают неповторимую атмосферу пластинки. ЛЕНИНГРАД. "Аврора" ("ШнурОК", "2+2=5"). 2007. МЕНЯ ДАВНО занимает вопрос, как бы действовал Шнур, окажись он на два десятилетия раньше, во времена пика отечественного рок-движения: возводил бы баррикады или медитировал на публику, плясал бы возле костров перестройки или провидчески издевался над наивными ожиданиями грядущего рая? Сегодня Сергей Шнуров и группировка постоянно попадают в болевые точки общества, откликаясь на новые веяния, явления. "Ленинград" движется параллельным курсом, пожалуй, с Пелевиным. Но если писатель даёт своеобразный социологический анализ, то Шнур подставляет обществу зеркало. После проходного альбома "Бабье лето", который выглядел как набор отбраковки с "Хлеба", группа выпустила по-настоящему "ленинградский" альбом "Аврора". С лихой "лирикой" и отличными мелодиями. Привычно, но не обламывает . обилие цитат, самоцитат, возвращение к старым темам. "Аврора" - отвязный саундтрек ко времени, музыка для уставших от "гламура и лоска". Два десятка забавных историй, кромешных ситуаций. На гора и с маргинальным блеском. Казалось, невозможно перебить телешоу под названием "Программа Максимум", где тролль-ведущий пугает затравленное население ужасами. Шнуров усугубляет - и в итоге ежесубботние телепонты канала НТВ выглядят конъюнктурным идиотизмом. Внимательно и остроумно отрабатываются пропагандистские штампы. По полной получают шоу-бизнес и рокеры. За некоторые пассажи песни "Яблочко", как сказал один коллега, "в девяностые могли и посадить". Вновь демонстрируется уникальное умение - только "ленинградцы" одновременно сумели воспеть и обстебать пресловутый средний класс. Метод Шнурова (если так можно выразиться) - не тиражирование, апология или, наоборот, однозначный стёб. Это фирменное погружение в образ без скороспелых моральных характеристик, посему картина получается весьма достоверной. Для многих наблюдателей, в том числе из музыкантов, объект предельно дистанцирован или же наколот, как бабочка на иголку. Шнур исследует всё на собственной шкуре. Странно, что он ещё не тусанулся на "Фабрике звёзд", не спел дуэтом с какой-нибудь поп-девочкой, выдав мат в прямой эфир, не хлопнул по рюмашке с Пугачёвой. (А может, нечто подобное уже было и я просто проглядел?) Понятно, что очень многим людям, которые за это отвечали кровью, карьерой, "ленинградские" опусы кажутся перформансом, хамством, баловством. Но сегодня очень часто, чтобы тебя услышали, надо уметь говорить несерьёзно. DOLPHIN. "Юность" ("Зита и Гита"). 2007. ОДНА ИЗ САМЫХ ярких и заметных пластинок прошлого года сотворена в стилистике музыки восьмидесятых - синтипоп, электро, альтернативный рок, поп-нойз. Музыкально - это работа проверенного соратника Дельфина, гитариста Павла Додонова. Такое звучание в чём-то наивно и старомодно, но "Юность" тот случай, когда получилось свежо и стильно. К тому же многие темы и ожидания восьмидесятых вновь занимают публику. По словам Дельфина, "эта пластинка о детях и для детей, которые остались внутри нас и которых хочется сохранить. Мне кажется, альбом должен вызывать внутреннее напряжение, некоторый трепет, даже некий приятный дискомфорт". Напряжение и дискомфорт - несомненно, но приятный?.. Если только тем, кто не боится, когда почву выбивают из-под ног. "Детскость" Дельфина - не инфантильна. Ведь дело совсем не в конфетах, игрушках и умении строить рожицы. Его детское - искренyость, бескомпромиссность, живость восприятия. К излюбленной экзистенциальной проблематике прибавилась осязаемая социальная агрессия. Дельфин ведёт диалог с миром и обществом, ставя неудобные, жёсткие вопросы. "Юность" - возврат и осмысление последних лет, работа с основаниями цивилизации. Для усиления "мессиджа" использован приём, когда живое содержание подчёркнуто машинным звучанием, голос пробивается через механическую стену. Интересно, что "Юность" Дельфина перекликается (и стилистически, и настроением) с неизвестными широкой публике пластинками андеграунда вроде "Исключения из правил" закрытого проекта "Затерянные в космосе": "Что до чистых пропорций, то давайте забудем про это/Главное, чтобы моё поколение было сыто…" За разговорами о количественных проблемах (реальных и болезненных) в расчёт не берётся качество. Но сытые яппи - далеко не оплот наcтоящего и ресурс будущего. И без чистых пропорций долго не протянет ни одна конструкция. Дельфин - голос поколения конца шестидесятых-начала семидесятых годов рождения. Поколения, чьё полновесное вхождение в мир пришлось на слом эпох, кошмар девяностых - войны, экономические обвалы, наркотики, массовый поход в криминал. И только совсем недавно эти люди начали заново осознавать себя, свой путь, окружающий мир. Обозреватель |
|
|