"Олег Дивов. Закон фронтира" - читать интересную книгу автора

города. Но это будет завтра. А пока что молодые люди с инфантильным упорством
обреченных хотят просто жить.
Гош оглянулся на окна, за одним из которых спала Ольга. Бедная девушка так
перенервничала, что у нее начался сильнейший постстрессовый "отходняк". Гош
уложил ее и сидел рядом, держа за руку, пока она не уснула. Нервным и тревожным
сном, но все-таки уснула. Конечно, она ничего не помнила. И конечно, Гош не
нашел в себе достаточно мужества рассказать ей хоть что-то. Но и мужества лечь в
постель с остро нуждающейся в ласке женщиной, с которой провел когда-то много
ночей, он тоже в себе не чувствовал. Он любил другую.
Означала ли эта негаданная встреча, что у него появился хоть какой-то шанс
найти ту, без которой жизнь потеряла смысл? Вряд ли. А скорее всего - нет;Чудес
не бывает дважды. А Гош всего лишь за сутки повстречал на своем пути уже трех
хороших людей (Беллу за собаку можно было не считать, она стала для него кем-то
родным и близким). Лимит удачи исчерпывался. Впереди скорее всего ждали
неприятности.
В доме звенели посудой и смеялись. На площадку въехала мокрая автоцистерна,
дала гудок, из дверей посыпался народ с ведрами и канистрами. "А может,
выкарабкаемся как-нибудь?" - подумал Гош, наблюдая за веселой суетой у крана, из
которого хлестала вода.
Он знал теперь очень много о том, что произошло в Москве за последние
месяцы, когда люди начали "просыпаться" и сбиваться потихоньку в стаи по
интересам. Здесь у каждого была своя история, как правило, очень горькая. Тот же
Борис - уникальный случай "пробуждения" с полным объемом памяти и хорошо
сохранившейся личностью при этом - сумел найти семью: жену и сына. Мертвыми.
Бородатый толстяк, опекавший мальчика Петю, был раньше учителем. Очнувшись
незнамо где, он вспомнил координаты летнего загородного лагеря, где должен был
по идее находиться, бросился туда и увидел, что в корпусах лежат мирно на
кроватях скелеты его подопечных. Ольга вернулась в дом, который помнила с
детства, и нашла останки своих родителей.
Сколько времени прошло с момента, когда мир поразила загадочная пандемия,
никто не знал. Назывались разные цифры, от года до трех лет, но считать их
достоверными не имело смысла. Чем люди занимались в этот период беспамятства,
они тоже понятия не имели.
А многие и просто не хотели знать.
Гош докурил сигарету и тяжело вздохнул. Его так и подмывало спуститься по
ступенькам, усесться за руль и бежать, бежать, бежать... Но куда? И зачем? Ему
предстояло очень многое вспомнить, а для этого нужно было остаться здесь, в
Москве. И терпеть, и ждать, и ежедневно подстегивать непослушную память. В
надежде, что появится хоть малейшая зацепка.
- Оля... - прошептал Гош. - Оля, единственная моя... Где же ты?
Собака легла и положила морду ему на колени. Закрыла глаза. Задремала.
- Оля... - прошептал Гош. Он тихо заплакал, пряча в ладонях горящее лицо.
...а где-то на окраине сознания уходило в поле стадо, и хрупкая девчонка
колотила пятками по бокам гнедого жеребца, а кто-то сидел на заборе, держа под
мышкой автомат и дуя пиво из бутылки, и играла музыка, и еще кто-то с очень
знакомым лицом, гарцуя неподалеку на коне, радостно заорал: "Регуляторы, в
седло-о!!!" - и ускакал вслед за девчонкой, визжа и улюлюкая. Гош обернулся,
рядом стояла громоздкая боевая машина с непомерно толстым стволом, и пожилой
мужчина прислонился спиной к броне.
- Кто такие Регуляторы? - спросил негромко мужчина. - Мальчишки теперь себя