"Джеффри Дивер. Разбитое окно ("Райм и Сакс" #8)" - читать интересную книгу автора

удивлению, он вспомнил о двоюродном брате Линкольне и как они подростками
бегали по пышущему летним зноем полю в Иллинойсе.
- Давай наперегонки до того дуба! Вон там, видишь? На счет три. Готов?
Раз... два... три... старт!
Негр отвернулся и зашагал через зал к своему чернокожему приятелю. Они
поприветствовали друг друга, коснувшись сжатыми кулаками, а об Артуре Райме,
видимо, и речи не было.
А он, наблюдая эти проявления тюремного братства, еще больше ощутил
себя всеми покинутым и несчастным. Его глаза устало закрылись, голова
бессильно свесилась на грудь. Артур Райм был ученым и верил, что природа
совершенствуется путем естественного отбора и воля провидения тут ни при
чем.
Но теперь, страдая от безысходности, леденящей и безжалостной, будто
зимнее штормовое море, Артур не мог не задуматься о существовании
неизвестной науке карающей силе, такой же реальной и невидимой, как земное
тяготение, и воздействующей сейчас на него, наказывая за все плохое, что он
совершил в своей жизни. Да, на его счету есть немало добрых деяний: растил
детей, учил их общечеловеческим ценностям и толерантности, любил жену, помог
ей преодолеть трудный период, связанный с лечением онкологического
заболевания; внес свой вклад в великую сокровищницу науки, обогащающую весь
мир.
Но творил и зло. Без этого не бывает.
Томясь теперь в грязной и вонючей оранжевой тюремной робе, Артур из
последних душевных сил пытался убедить себя, что, предавшись благопристойным
мыслям и соблюдая добродетельные обеты и, конечно, веруя в систему, что
подтверждалось, кстати, неукоснительным участием в голосовании за нее,
причем на всех выборах, он снова сможет оказаться на противоположной
половине шкалы, отмеривающей правосудие, то есть воссоединиться с семьей и
вернуться к нормальной жизни.
Он, движимый нравственной энергией и благими устремлениями, присущими
добропорядочному гражданину, сумеет на одном дыхании убежать от судьбы, как
когда-то обогнал Линкольна, изо всех сил рванув к вожделенному дубу по
горячему пыльному полю.
Так что, возможно, ему удастся спастись. Возможно...
- Пошел!
Артур вздрогнул, будто оглушенный раскатом грома, хотя голос прозвучал
негромко. У него за спиной возник другой зек - белый. Сразу бросились в
глаза его свалявшиеся волосы, обилие татуировок и нехватка зубов. По телу
пробегали судороги - вероятно, по мере того, как наркотическая отрава
вымывалась из организма. Невидящий взгляд уперся в скамейку, на которой
сидел Артур, хотя точно так же мог остановиться на любом другом предмете.
Эти холодные глаза не предвещали ничего хорошего.
И надежда Артура на существование научно объяснимой и поддающейся
измерению системы нравственной справедливости моментально развеялась. Ее
убило только одно слово, произнесенное этим человечком - низкорослым и
ущербным, но опасным: "Пошел..."
Сглатывая подступившие слезы, Артур встал и таки пошел.


Глава седьмая