"Джеффри Дивер. Адская Кухня" - читать интересную книгу автора

черномазых малышей в такси, а затем вернулся к закопченным развалинам жилого
дома.
В течение последних нескольких часов Сынок изучал сгоревшее здание,
испытывая удовольствие, к которому примешивалась малая толика вожделения.
Сейчас он размышлял о шуме пожара. Перекрытия обрушились с оглушительным
грохотом, но его никто не слышал. Огонь гораздо громче, чем о нем думают. Он
заполняет ревем весь слух, когда языки пламени подбираются, скажем, уже к
коленям.
А какие у пожара запахи! Сынок вдохнул полной грудью сладостный аромат
обугленного дерева, горелой пластмассы и окислившегося металла. Наконец,
неохотно очнувшись от мечтаний, он внимательно присмотрелся к ковбою. Тот
снимал на видеокамеру брандмейстера, который давал указания уставшему
пожарному поковыряться в куче мусора "халлигеном", инструментом,
представляющим собой сочетание багра и топора на длинной ручке. Это орудие
изобрел Хьюи Халлиген, один из лучших пожарных всех времен и народов,
гордость управления пожарной охраны Нью-Йорка. Сынок относился к своим
врагам с уважением.
И ему было многое известно о них. Так, в частности, он знал, что в
городе Нью-Йорке двести пятьдесят брандмейстеров. Были среди них плохие
специалисты, были и хорошие, но вот этот, по фамилии Ломакс, был настоящим
мастером своего дела. На глазах у Сынка брандмейстер сфотографировал кусок
обугленного дерева, словно перекушенный острыми зубами аллигатора. Черт
возьми, Ломакс сразу же обратил внимание именно на него. Черные щербины на
поверхности дерева были большие и блестящие - то есть, пламя
распространялось быстро, и температура его была очень высокая. Полезный
материал для следствия. И для суда - если Сынка когда-нибудь поймают.
Схватив шестифутовый багор, брандмейстер разбил окно первого этажа и
посветил фонариком внутрь.
Несколько лет назад в управлении пожарной охраны Нью-Йорка было создано
специальное подразделение "красных кепок". Брандмейстеры в красных
бейсбольных кепках начали патрулирование районов города с высоким уровнем
поджогов. В те дни Сынок еще только постигал азы своего ремесла; он был рад
возможности узнавать брандмейстеров издалека. Теперь пожарные одевались как
обычные полицейские в штатском, но у Сынка уже было достаточно опыта, чтобы
распознавать врага и без красных кепок. Сейчас он по одному взгляду в глаза
понимал, что этот человек превратил пожары в дело всей своей жизни.
Он или борется с ними, или их устраивает.
Встревоженный, взмокший от пота, Сынок с опаской смотрел на большую
видеокамеру в руках ковбоя. От нее шел провод к аккумуляторной батарее в
холщовой сумке. Это была не дешевая любительская игрушка, а дорогая
профессиональная камера. Настоящая вещь.
"Кто ты такой, Джо Бак[3]? И что ты здесь делаешь?"
Сынок потел все сильнее (что его нисколько не беспокоило, хотя в
последнее время он стал очень много потеть), и у него начали дрожать руки (а
вот это ему уже не нравилось, потому что человеку, зарабатывающему на жизнь
изготовлением зажигательных устройств, никак нельзя иметь дрожащие руки).
Наблюдая за тем, как высокий, худой ковбой снимает со всех ракурсов
сгоревшее здание, Сынок пришел к выводу, что испытывает к нему ненависть в
первую очередь за его рост, а не за то, что он запечатлевает на пленку дом,
который Сынок только что спалил дотла.