"Томас Майкл Диш. Геноцид " - читать интересную книгу автора

другие болтают о Далеком Космосе, что им заблагорассудится, Андерсон же был
убежден: разгневанный, ревниво оберегающий свое творение Бог, тот самый, что
некогда устроил на растленной, грешной земле потоп, сотворил и Растения, а
потом посеял их здесь. Он никогда не сомневался в этом. Если сила Господня
была столь убедительна, то как он, Андерсон, мог роптать? Семь лет прошло с
той весны, когда появились первые побеги Растений. Их появление в апреле
семьдесят второго было внезапным - миллиарды спор, видимых лишь под самыми
мощными микроскопами, были рассеяны по всей планете неведомым сеятелем (а
где взять тот микроскоп, телескоп или локатор, который показал бы Господа?),
и за несколько дней каждая пядь земли, будь то возделанная почва или
пустыня, джунгли или тундра, были покрыты богатым зеленым ковром. С тех пор
с каждым годом, по мере того, как людей становилось меньше, у Андерсона все
прибывало последователей. Он торжествовал как Ной. Но это не мешало ему
ненавидеть. Наверное, Ной так же ненавидел дожди и приливы.
Ненависть Андерсона к Растениям вначале была не такой острой, как
теперь. В первые годы, когда правительство только-только слетело, а
фермерские хозяйства процветали, он выходил по ночам и в лунном свете
наблюдал, как они растут. Это было похоже на ускоренную киносъемку, на
фильмы о жизни растений, которые он смотрел давным-давно в
сельскохозяйственной школе. Он думал тогда, что сумеет справиться с ними, но
он ошибался. Проклятые сорняки вырвали у него из рук ферму, а у его народа
отняли город.
Но, с Божьей помощью, он отвоюет землю и все вернет назад. Не уступит
ни одного квадратного дюйма, даже если ему придется каждое Растение выдирать
с корнем голыми руками. Он многозначительно сплюнул.
В такие минуты Андерсон сознавал свою силу, он чувствовал силу своей
решимости как юноша - восстание плоти, а женщина - ребенка, которого носит.
То была животная сила, и Андерсон знал, что другой такой силы, столь же
могучей, действительно способной противостоять Растениям, не было.
Его старший сын с криками выскочил из леса. Глядя на бегущего Бадди,
Андерсон понял - что-то стряслось.
- Чегой-то он? - спросил он у Нейла. Слух у старика начал сдавать, хотя
он никогда не признался бы в этом.
- Он говорит, Стадс рванул за коровами. Я и то слышу, вроде как
копытами молотят.
- Господи пронеси, - произнес Андерсон и бросил на Нейла взгляд,
придавивший того, как свинцовая гиря.
Он велел Нейлу возвращаться в поселок и проверить, не забыты ли
впопыхах, в азарте погони, веревки и тычки, а сам вместе с Бадди отправился
по свежему следу, оставленному стадом. Бадди полагал, что они отстают от
беглецов минут на десять.
- Многовато, - сказал Андерсон, и они перешли с быстрой ходьбы на бег.
Бежать между Растениями было легко, они росли далеко друг от друга, а
корни их сплетались так густо, что никакой подлесок вырасти между ними не
мог. Здесь чахли даже простейшие грибы - им нечем было питаться. Несколько
все еще стоявших осинок прогнили до самой сердцевины и только ожидали
сильного порыва ветра, который бы их повалил. Пихты и ели совершенно
исчезли, погубленные почвой, некогда их вскормившей. В первые годы к
Растениям присасывались целые полчища обыкновенных растений-паразитов, и
Андерсон от души надеялся на то, что вьюны и плющи задушат чужаков.