"Димитр Димов. Виновный " - читать интересную книгу автора

людям, как и все, за что мы боролись! (Теодосию.) Теодосий, будь свободен и
счастлив! (Голос ее от волнения прерывается.)
Мария (быстро бросается к Ане, обнимает ее). Ана! Тебе нельзя
волноваться! У тебя же больное сердце! (Щупает ей пульс.)
Ана (поднимает голову). Ничего, милая! Пройдет.
Звонок.
Петринский (Марии). Это Глафира! Открой ей!
Мария (сердито машет рукой). Не могу я ее встречать.
Петринский (Велизару). Велизар! Пожалуйста!
Велизар (сердито). У меня с ней нет ничего общего!
На лице Петринского досада. Он собирается пойти открыть, но Мария
опережает его и возвращается с Глафирой.
Глафира (самоуверенно, с оттенком насмешки и высокомерия). Добрый день!
Пауза. Все сидят неподвижно, не отвечая на ее приветствие.
Глафира. Хм! (Стоит, потому что все стулья заняты.)
Теодосий (встает со своего места). Пожалуйста! Садись, Глафира!
Глафира (нервно, усаживаясь на стул). Слава богу, что из троих
кавалеров хоть один уступил мне место! (Теодосию.) Спасибо, Теодосий!
Петринский. Женщины всех времен использовали галантность для
эксплуатации мужчин! Социализм должен свести ее к минимуму.
Глафира. У тебя этот минимум всегда был равен нулю! (Остальным.) Уже
начали?
Петринский (подчеркнуто, взглянув на Теодосия). Да! С анализа нашего
прошлого.
Глафира (с легкой усмешкой). Никто не мог бы проанализировать наше
прошлое лучше, чем я, профессор Петринский!
Петринский. Едва ли! Я давно заметил, что у красивых и пользующихся
успехом женщин обычно короткая память.
Глафира. Нет! Короткая память - привилегия профессоров! Сегодня они
утверждают одно, а через несколько дней, месяцев или лет - совсем другое!
Петринский. А все потому, что они используют два вида логики:
формальную и диалектическую. Женщины, как правило, применяют первую и очень
редко поднимаются до второй.
Глафира. Благодарю! Меня всегда изумляла твоя деликатность по отношению
к женщинам.
Петринский. Деликатность одного человека кончается там, где начинается
нахальство другого.
Глафира. О, не торопись! Я пока не проявляла по отношению к тебе
настоящего нахальства! (После короткой паузы.) Начнем?
Петринский. Да, начнем! (Окидывает всех взглядом, после паузы.) Мотивы,
из-за которых мы хотим развестись, - одно, а мотивы, которые мы представим
суду, - совсем другое! (Всем.) Не так ли?
Глафира (нетерпеливо). Кому нужно это предисловие?
Петринский. Если лжет одни, должны лгать и все.
Теодосий. А зачем лгать?
Петринский (с ударением). Затем, что... Очень просто: над нами будут
смеяться!
Теодосий. Я не боюсь, что меня засмеют! Мы оказываемся в смешном
положении именно тогда, когда с помощью фальшивых, по юридически допустимых
доказательств принуждаем судей притворяться, будто они не видят правды.