"Светлана Дильдина. Сильнейшие" - читать интересную книгу автора

приучить - мальчишка любит все новенькое. Тот и вправду увлекся, ненадолго,
потом остыл.
Вот и сейчас - уселся в центре черного мраморного круга, ладонями
поводил над полом, добиваясь плавного движения знаков. Плавные жесты
давались ему без труда, странно при его-то порывистости. Кошка, говорил
старший, порой проводя рукой ему по спине, словно ждал, что мальчишка
замурлычет. Но мурлыкать тот не умел, только шипеть и фыркать.
- Скажи обо мне, - попросил вслух. Никак не мог усвоить, что серебряные
знаки-жуки все равно не слышат, лишь ловят тепло кожи - и мысли.
Два знака сверкнули над полом, пересылая невесомые образы на кожу
мальчишки. Всегда смеялся, как от щекотки, когда на груди или на руке
загорался такой вот знак. Выпало: айамару - огонь, и шука - зверь.
- Было бы новое, - разочарованно протянул мальчишка. Почудился голос
старшего - а чего ты хотел? Кайе поднялся было, но тут сверкнул еще один
знак, разлился под кожей - тали, жертва.
- Ну! - вскочил мальчишка, с отвращением стукнув себя по груди, словно
желая смахнуть следы знака, уже невидимые. - Еще чего!
Последний знак напомнил, что на исходе луна, последний день - значит,
пора к Башне, иначе можно и не успеть. В дверном проеме старший брат
появился, поманил за собой.
Башня пела по вечерам. Если прильнуть ухом к старым ее бокам, можно
было услышать низкий гортанный голос. А если коснуться пальцами - ощутить
дыхание. Древняя, построенная на крови, она хранила Асталу и пела для нее,
жила для нее.
В эту луну человека для Башни выбирал один из Кауки. Привез кого-то с
окраин. Как обычно, привез на закате, и скинули дар с высоты ее. Кровь у
подножия Башни сама впитывалась в камни, оставалось только тело убрать.
Мальчишка сидел на мягкой траве, смотрел на Хранительницу с
преклонением, несвойственным ему совершенно. На служителей, спешивших к
телу, внимания не обратил никакого. Тысячу раз поднимался на самый верх по
нешироким ступеням, тысячу раз ловил ветер на вершине ее. Чудо Асталы,
любовь Асталы... она прекрасна.
Вспомнил про дикарей - поморщился. Видел как-то, как одного из них
убили в честь хору, так они называют южан. Грубо и некрасиво убили, а
главное - бессмысленно. Потянул Къятту за руку, спросил требовательно:
- Почему они приносят нам жертвы? Норреки?
- Это дикари. Животные.
- Ну, пусть плоды... камни и перья, но зачем лишать жизни своих? Если
бы нам была нужна смерть, мы бы сами убили.
- Нашел, о ком думать! Они верят, что каждый из нас способен уничтожить
всю их деревню... что не так далеко от истины, и считают, что, проливая
кровь своих, умилостивят нас. А вот это совсем далеко.
- Звери не делают так, - мальчик поднял серьезные, потемневшие глаза на
брата, - А они - могут. Просто так.
- Не просто так. Они оберегают свой народ. По глупому, по-дикарски.
Мальчик молчал, прислушиваясь к пению Хранительницы. Потом спросил:
- Скажи, ты любишь меня, Къятта?
- Конечно. С чего это ты?
- Ты с таким презрением говоришь обо всех... даже о Сильных. А я - что
я для тебя значу?