"Александр Диденко. Альтернативная личность (Детективный конкурс Литвиновых) " - читать интересную книгу автора

Нельзя доверяться волнам..."

Соня Русланову любила всей душой. И Лещенко она любила. Петра. И
Вертинского. А еще - Бориса Рубашкина. Всех "стариков" любила. Такой был
вкус. Разыскивала пластинки, торговалась. Или менялась. Несла домой, прижав
к груди. Жорик за них высмеивал ее. А за рокеров Соня высмеивала Жорика. Она
полагала, что рокеры недостаточно постарели или поумирали, чтобы их можно
было любить. Жорик крутил пальцем у виска и говорил, что у Сони некрофилия в
чистом виде. В этих вещах он разбирался - учился в университете. "А грязный
вид, это какой?" - спрашивала Соня. Жорик говорил, что у нее и грязный и
чистый вид в одном лице. Понятно было, что он ни в чем не разбирается. Даже
не может правильно применить свои психоаналитические знания. Его самого
впору было прозондировать этими методами. Но Соне он был симпатичен. А о
другом она пока не думала.
Русланова закончила "По диким степям Забайкалья", затянула "По
Муромской дорожке". А потом "Коробейники". А потом "Окрасился месяц
багрянцем". И еще, еще. Соня почувствовала, как по спине забегали мурашки.
Какой голос, какой дух! Жорику не понять. А потому, что не хочет.
Самоуверенность, больше ничего. Гордыня. А ты послушай, вникни. Не хочет.
Студенты, они в большинстве своем безбожники - Соня судила по Жорику.
Поковырялся в книгах и уже не верит ни во что. Все ему понятно и без Бога.
Нельзя так, нельзя. И все-таки, он ей, кажется, нравился. Не красавиц, не
урод. Средний парень. Высокий. И добрый - это самое главное.
Соня перевернула пластинку. Русланова принялась за "Выхожу один я на
дорогу", а Соня вспомнила про собачку. Вчера вышло объявление, и сразу же
получился успех: откликнулся владелец собачки, похожей на собачку старушки.
Прискорбно, но владелец бесплатно отдать ее не может. Сейчас не то время, за
так ничего не делается. Сумму, которую назвал владелец... Таких средств у
Сергея Арнольдовича не было. Владелец сказал, что собачку сможет
попридержать всего несколько дней. Три-четыре дня было в распоряжении Сони и
Сергея Арнольдовича. Не густо. Но и через неделю денег по-прежнему не будет.
"Купите в кредит", - пошутил Жорик, когда вез Соню домой. Соня обиделась.
"Ну и зря, - сказал сегодня Сергей Арнольдович, - идея очень даже стоящая".
Соня преисполнилась гордостью. За Жорика. Сергей Арнольдович связался с
владельцем собачки и предложил выкупить ее с рассрочкой. То есть небольшую
часть денег сейчас, а оставшуюся сумму - в несколько приемов. Это было
удобно. Владелец согласился, и Сергей Арнольдович договорился с ним о
встрече.
Днем Сергея Арнольдовича не было, и Соня гадала, как встретит Жуля
новую собачку. "Ничего, разберемся как-нибудь". Соня накормила Жулю кефиром
и принялась за дневник. В дневник она выписывала мысли великих о любви. А на
прошлой неделе Соня писала о красивом и безобразном. Соня вернулась на ту
страницу. Красивое являлось для нее материей сложной, загадочной. Еще больше
загадок было в безобразном. Соня перечитала текст. "Он (речь шла о Байроне),
будучи собою красавец, воображал себя уродом и дичился общества людей, мало
ему знакомых, опасаясь их насмешливого взгляда". Так говорил Пушкин о
Байроне. А вот и Чехов в "Исповеди": "Мне вдруг стало казаться, что люди
изменились.... Уроды стали красавцами, злые добрыми, гордые смиренными,
мизантропы филантропами". "Вот бы в одночасье Сергей Арнольдович превратился
в филантропа, - подумала Соня. - Да..." Или такое: "Чаще всего положительные