"Питер Дикинсон. Веревочник " - читать интересную книгу автора

огромных кедра, и остановилась.
- Слушай, - сказала она.
Тилья старалась изо всех сил, все ее существо обратилось в слух. Но она
смогла разобрать только свист ветра в кедровых иглах. Чуть не плача от
бессилия, девочка покачала головой.
- Но они же говорят с тобой! - удивленно воскликнула Анья.
Это было уже слишком. Тилья схватила сестру за руку.
- Если кедры такие умные, почему они не понимают, что я их не слышу? -
прорычала она. - Ну и что же они говорят? Или мне нельзя знать об этом?
- Отпусти! Я не слышу их, когда ты меня держишь.
- Хорошо. Что они говорят?
Анья набрала в грудь воздуха, прислушалась и медленно, по слогам,
произнесла:
- Иди, Тилья, иди. Найди Фахиля. Верни нам силу.


ЧАСТЬ II


ФАХИЛЬ


Глава 4


Река


Тиддикин вдруг начал хромать за день до того, как им нужно было
отправляться в путь.
- Ничего уже не поделаешь, - сказал отец. - В это время года ни за
какие деньги не купишь приличную лошадь. Придется Мине довольствоваться
Калико. Я подготовлю для нее седло и упряжь. Тилья мне поможет.
Вдвоем они разобрали всю упряжку, тщательно проверили, вычистили,
подправили и смазали маслом каждый ремень, каждую пряжку, каждый стежок.
Сначала работали молча, но потом отец вдруг тихо заговорил, не поднимая
взгляда на дочь:
- Я бы отдал правую руку за то, чтобы всего этого не было. Всю свою
жизнь с тех пор, как я женился на твоей маме, мне приходилось смиряться. Я
не понимаю волшебства, оно для меня ничего не значит, но я вынужден в него
верить. Теперь еще и Анья... А все потому, что волшебство действительно
срабатывает. Помнишь, как она нашла топорик? Несмотря на то, что все кажется
полной ерундой, - как, например, Фахиль может быть жив? Но если кедры
говорят, что ты должна идти и искать его, то тебе придется так и сделать. А
мне остается только принять все как должное. Хотя это означает, что я могу
больше никогда тебя не увидеть.
Тилья невидящим взглядом смотрела на износившуюся подпругу. Она не
ожидала услышать от отца таких слов, и они наполнили ее сердце печалью.
Почему он никогда раньше не говорил ничего подобного? Почему ни разу даже не
заикнулся о своих чувствах? Он всегда держал их в секрете, как мама своих