"Питер Дикинсон. Веревочник " - читать интересную книгу автора

переходил на другое. Но в этом году все говорили о погоде и приходили к
одному выводу - она всем не по душе.
Собрание проводилось в излучине реки. Люди располагались вокруг больших
костров. Торговали в основном домашними солениями, винами, сырами, резными
деревянными безделушками, одеждой, пледами...
Тилья оставила Мину и тетю Грэйн у костра, привязала Тиддикина к
коновязи и пошла бродить между торговыми рядами, ища подарок для Аньи, чтобы
той было не так обидно сидеть дома. Людей съехалось очень много - гораздо
больше, чем ожидалось.
Вдруг тяжело и гулко забил барабан. Тилья знала, что это значит, потому
что слышала его на Летнем Собрании. Хотя люди приходили в основном
поторговать и обменяться последними сплетнями, настоящей целью Собрания было
обсудить и решить вопросы, касающиеся всей Долины. Если удавалось убедить
учредителей, что вопрос заслуживает внимания, то били в барабан, и все, кому
было интересно, собирались вокруг оратора, слушали, высказывали свое мнение
и голосовали. Летом Тилья из любопытства сходила послушать - оказалась
ужасная скукотища, что-то насчет овечьей чесотки.
Однако на этот раз, заслышав тревожный бой барабана, все затихли.
Большинство людей, бросив свои дела, потянулись к центру. Тилья побежала
искать Мину и сразу нашла ее, та ковыляла ей навстречу. Они двинулись на
звук барабана, пока им не преградила дорогу плотная толпа.
- Так не пойдет, - сказала Мина и, ворча и ругаясь, начала бесцеремонно
расталкивать людей.
Тилье оставалось только идти следом, на каждом шагу извиняясь за
бабушку. Наконец они очутились у склона холма. Перед ними возвышалось некое
подобие сцены, где стояли несколько человек: барабанщик, три учредителя
Собрания в традиционных желтых шарфах, высокий сухощавый старик, опирающийся
на палку, и худенький черноволосый паренек. Несмотря на разницу в возрасте,
старик и мальчик поразительно походили друг на друга. У обоих был тонкий нос
с горбинкой и острый подбородок.
- Так-то лучше, - сказала Мина. - Дайте-ка мне расположить ногу
поудобнее.
Не дожидаясь ответа, она спихнула какого-то юношу с пригорка и со
стоном уселась. Старуха причитала по поводу своей ноги гораздо больше, чем
дома, но когда Тилья собралась было ей посочувствовать, то получила в ответ
многозначительный взгляд. Нога-то болела не больше чем обычно, но почему бы
чуть-чуть не преувеличить свои страдания, чтобы добиться своего?
Барабан выдал долгую дробь. Толпа притихла. Старик двинулся на середину
сцены, нащупывая дорогу тростью и опираясь на плечо мальчика другой рукой.
Тилья догадалась, что он почти слеп. Старик был очень худым, но совсем не
выглядел дряхлым. Из-под меховой шапки выбивались густые седые волосы.
Выждав, когда все утихли, он заговорил:
- Я Альнор Ортальсон из Нортбека, что у подножия гор. Мой долг - каждый
год петь снегам, как делали мои предки, начиная с Рейеля Ортальсона. Я
занимаюсь этим до сих пор, несмотря на возраст и слепоту, потому что мой сын
умер, а внук еще слишком молод.
Казалось, он говорил не громче обычного, но так твердо и отчетливо, что
даже в последних рядах было слышно каждое слово.
- Все слышали историю Рейеля, - продолжал он, - хотя не все в нее
верят. Но мало кто знает, что мужчины в нашей семье до сих пор поют снегам.