"Чарльз Диккенс. Сбор в житницы" - читать интересную книгу автора

находится ли она в городе или за городом, слишком ли он поторопился,
понадеявшись на то, что, наконец, разгадал ее, испугалась ли она в последнюю
минуту, или их тайна раскрыта, произошла ли какая-то глупейшая ошибка или
непредвиденная помеха - он обязан дождаться грядущих событий, что бы они ему
ни сулили. Следовательно, гостиница, где, как всем было известно, он
проживал, когда ему волей-неволей случалось пребывать в этом царстве тьмы, и
будет тем колом, к которому он привязан. А в остальном - что будет, то
будет. - И посему, - рассудил мистер Джеймс Хартхаус, - предстоит ли мне
вызов на дуэль, или любовное свидание, или упреки кающейся грешницы, или
драка тут же на месте, без соблюдения каких-либо правил, с моим другом
Баундерби, - что, кстати сказать, весьма вероятно при сложившихся
обстоятельствах, - я пока что все же пообедаю. У Баундерби несомненное
превосходство в весе; и если между нами должно произойти нечто истинно
английское, то не мешает быть в форме.
Итак, он позвонил и, небрежно развалившись на диване, заказал "обед к
шести часам и чтобы непременно бифштекс", а оставшиеся до обеда часы
попытался скоротать как можно лучше. Однако они не показались ему особенно
короткими, ибо его мучила неизвестность, и по мере того как время шло и
положение нисколько не разъяснялось, муки его возрастали как сложные
проценты. Все же он сохранял хладнокровие в той степени, в какой это
доступно человеческим силам, придумывая для развлечения всякие способы
подготовиться к возможному единоборству. "Не плохо было бы, - думал он,
позевывая, - дать лакею пять шиллингов и повалять его". И немного погодя: "А
что, если нанять за почасовую плату парня, весом этак в центнер?" Но
существенной пользы эти шутки не принесли - настроение его не улучшилось, а
время тянулось нестерпимо медленно.
Еще до обеда невозможно было удержаться, чтобы не ходить взад-вперед по
комнате, следуя за узором ковра, то и дело выглядывая в окно, прислушиваясь
у дверей, не идет ли кто, и обливаясь потом каждый раз, как в коридоре
раздавались чьи-нибудь шаги. Но после обеда, когда наступили сумерки, когда
сумерки затем сгустились до мрака, а он по-прежнему не имел ни единой
весточки, началось то, что он назвал про себя "медленной пыткой по системе
Святой инквизиции"[1]. Однако, верный своему убеждению (единственному), что
истинный аристократизм проявляется в равнодушии, он в эту критическую минуту
потребовал свечей и газету.
После того как он с полчаса тщетно пытался сосредоточить свое внимание
на газете, явился слуга и произнес с несколько таинственным и виноватым
видом:
- Прошу прошения, сэр. Вас требуют, сэр.
Смутное воспоминание о том, что именно так полиция обращается к хорошо
одетым жуликам, побудило мистера Хартхауса гневно вопросить слугу, что, черт
его возьми, значит "требуют?".
- Прошу прошения, сэр. Молодая леди здесь, хочет вас видеть.
- Здесь? Где?
- За дверью, сэр.
Обозвав слугу дубиной и послав его по уже упомянутому адресу, мистер
Хартхаус кинулся в коридор. Там стояла совершенно незнакомая ему молодая
девушка, очень скромно одетая, очень тихая, очень миловидная. Когда он ввел
ее в комнату, где горело несколько свечей, и подал ей стул, он обнаружил,
что она даже лучше, нежели ему показалось на первый взгляд. Ее совсем еще