"Чарльз Диккенс. Земля Тома Тиддлера" - читать интересную книгу автора

- А как же еще назвать эту усадьбу, доведенную до столь непотребного
состояния? Это - Скверна! Как иначе назвать человека, дошедшего до столь
непотребного состояния. Это - Скверна! И кроме того, вы отлично знаете, что
не можете обойтись без публики, и почитатели ваши - тоже Скверна... Вы
привлекаете все отребье, всех проходимцев на десять миль в округе и
выставляетесь перед ними напоказ в этом гнусном одеяле, швыряете им медяки и
угощаете их спиртным вон из тех грязных кружек и бутылок - поистине тут
требуются луженые желудки! Короче говоря, - заключил Путник спокойным и
ровным голосом, - сами вы - Скверна, и эта собачья конура - Скверна, и
публика, без которой вы не можете обойтись, - Скверна, и, пожалуй, самое
скверное то, что Скверна этой округи, уже одним тем, что она существует в
цивилизованном мире, хотя, казалось бы, давно отжила свой век, становится
Скверной всеобщей!
- Да уйдете вы или нет! У меня есть ружье! - пригрозил Отшельник.
- Ба!
- Есть, говорю вам!
- Ну, посудите сами, разве я утверждал, что у вас его нет? А что
касается моего ухода, то ведь я уже сказал, что не уйду. Ну вот, из-за вас я
потерял нить... Ах да, я говорил о вашем поведении. Все это не только
Скверна, более того, это предельное сумасбродство и безволие.
- Безволие? - словно эхо, отозвался Отшельник.
- Безволие, - все с тем же спокойным и невозмутимым видом подтвердил
Путник.
- Это я безволен? О, глупец! - возопил Отшельник. - Я, верный своему
подвижничеству, своей скудной пище и вот этому ложу все эти долгие годы?!
- Чем больше лет, тем больше ваше безволие, - заметил Путник. - Хотя не
так уж много прошло этих лет, как гласит молва, которую вы охотно
поддерживаете. Мистер Сплин, корка грязи на вашем лице толста и черна, но и
сквозь нее я могу разглядеть, что вы еще молоды.
- А предельное сумасбродство выходит не что иное, как безумие? -
спросил Отшельник.
- Весьма на то похоже.
- Но разве я говорю как безумный?
- Как бы там ни было, но у одного из нас имеются веские основания
считать другого таковым. Кто же безумен - чистоплотный человек в пристойном
костюме или человек, заросший грязью и в совершенно непристойном виде? Я
умолчу, кто именно.
- Так знайте же вы, самодовольный грубиян, - воскликнул Отшельник, - не
проходит и дня, чтобы беседы, которые я здесь веду, не утверждали меня в
правоте моего подвижничества, не проходит и дня, чтобы все, что я здесь вижу
и слышу, не доказывало, как я прав и стоек в моем подвижничестве!
Путник, поудобнее устроившись на своем чурбане, достал из кармана
трубку и принялся ее набивать.
- Одно предположение, - начал он, устремив взор в синеву небес, - одно
лишь предположение, что человек, пусть даже за решеткой, в одеяле, сколотом
спицей, отважится уверять меня, что он изо дня в день видит множество
всякого рода людей, мужчин, женщин и детей, которые каким бы то ни было
образом доказывают ему, будто поступать вопреки законам общественной природы
человека, не говоря уже о законах обычной человеческой благопристойности,
есть не что иное, как самая жалкая распущенность; или что кто-то доказывает