"Чарльз Диккенс. Американские заметки" - читать интересную книгу автора

испытание и даже были веселы, насколько могли, но только, как бы по
молчаливому уговору, избегали каких-либо упоминаний о завтрашнем дне - как
это бывает, вероятно, между сердобольными тюремщиками и слабонервным
узником, которого на следующее утро должны повесить.
Когда же настало утро - то утро и мы встретились за завтраком, было
прямо забавно наблюдать, как все старались поддержать разговор, чтобы он ни
на минуту не прекращался, и как все были необыкновенно веселы. Вымученное
остроумие каждого члена нашей маленькой компании не больше походило на его
обычную веселость, чем запах оранжерейного горошка по пяти гиней за четверть
- на разлитый в воздухе аромат цветущих лугов и на вспоенной дождем земли.
Но по мере того как стрелка часов приближалась к часу пополудни, когда
надлежало подняться на борт, - этот поток красноречия, несмотря на самые
отчаянные усилия, стал мало-помалу иссякать, пока, наконец - поскольку стало
ясно, что все попытки тщетны, - мы не отбросили всякое притворство и не
начали вслух размышлять о том, где мы будем в этот час завтра, послезавтра и
так далее. Мы вручили тем, кто намеревался вернуться в город в тот же вечер,
множество всяких посланий, которые следовало непременно передать нашим
родным и знакомым возможно скорее после прибытия поезда на вокзал
Юстон-сквер*. В подобные минуты вспоминаешь всегда кучу важных дел и
необходимых поручений, и мы все еще были заняты этим, как вдруг обнаружили,
что уже крепко-накрепко впаяны в сплав, состоящий из пассажиров, друзей
пассажиров и багажа пассажиров, и вместе с этим сплавом переместились на
палубу маленького пароходика, который, конвульсивно вздрагивая и пыхтя,
двинулся по направлению к пакетботу, вышедшему вчера днем из дока и
стоявшему сейчас поодаль на якоре.
Вот он! Все взоры устремлены на пакетбот, очертания которого
расплываются в сгущающемся тумане зимнего дня; все указывают рукой в одном
направлении" и со всех сторон слышны удивленные и восторженные возгласы: "О,
какой красивый!", "Какой нарядный!" Даже ленивый джентльмен в шляпе
набекрень, который весьма успокоительно подействовал на многих, когда,
засунув руки в карманы и позевывая, с небрежным видом спросил другого
джентльмена, не едет ли и он "на ту сторону", точно речь шла о переправе
через реку на пароме, - даже и этот джентльмен снисходительно бросает взгляд
на пакетбот и кивает головой, как бы говоря: "Ну, тут дело чистое".
Думается, сам премудрый лорд Бэрли* не кивал и вполовину так
многозначительно, как этот всемогущий ленивый джентльмен, который
(неизвестно откуда, но это уже знали все на борту) тринадцать раз пересек
океан без единого неприятного происшествия! Есть тут и еще один пассажир,
закутанным с головы до пят; при виде его остальные хмурятся, уничтожая его
презрительными взглядами: говорят, он робко поинтересовался, давно ли пошел
ко дну бедный "Президент". Он стоит рядом с ленивым джентльменом и со слабой
улыбкой выражает надежду, что эта штука судно достаточно крепкое. И ленивый
джентльмен, взглянув сначала вопрошающему в глаза, а затем пытливо
посмотрев, каково направление ветра, неожиданно и зловеще отвечает, что,
должно быть, так. После этого ленивый джентльмен сразу низко падает в глазах
общества, и пассажиры, пренебрежительно поглядывая на него, нашептывают друг
другу, что он осел и мошенник и явно ничего не смыслит в таких вещах.
Но вот мы подошли к самому пакетботу, огромная красная труба которого
храбро дымит, многообещающе заверяя в его серьезных намерениях. Уже из рук в
руки передают ящики, сундуки, саквояжи и картонки, и все это с