"Филип Дик. Кукла по имени Жизнь" - читать интересную книгу автора

на его работе. Еще он шляется по бабам - так кто из нас без греха? Вероятнее
всего, его выкинули за неблагонадежность: нет, он не фашист и не коммуняка.
Банди никогда в жизни даже и не догадывался о существовании каких-то там
политических идей. Неблагонадежность его заключалась в психических
отклонениях: с первого взгляда было понятно, что перед вами - явный шизоид.
Он мог, к примеру, исчезнуть вдруг без всякого предупреждения, чтобы
маленько побродяжить. Одет он всегда в какое-то грязное тряпье, немыт,
нечесан, небрит - в общем, не на что глаз положить. По его физиономии вечно
блуждала глупая, бессмысленная ухмьыка. Одним словом, таких, как он, спецы
из Бюро психического контроля называют "больными в стадии распада личности".
Говорит он невнятно, на вопросы отвечает не сразу или вообще игнорирует их.
Но зато Боб на все руки мастер и в работе равных себе не имеет. Вот почему
закон Макхестона не коснулся его.
Как бы то ни было, Банди работал на нас уже в течение многих месяцев,
однако особых результатов что-то не замечалось. Правда, в основном с ним
занимался Мори, пока я колесил по стране.
- Ты цепляешься за бандуры с клавиатурой, - поддел меня Мори, - только
потому, что их мастерят твои папаша и брат. Именно поэтому ты не хочешь
взглянуть правде в лицо.
- Ты используешь аргументы ad hominum[2].
Да брось ты свои талмудизмы, - парировал Мори. Видно было, что ребята и
правда здорово врезали: пока я мотался по дорогам, крутил баранку
тяжеленного трейлера, они тут лакали выдержанный бурбон.
- Ты что же, в кусты отползаешь? Тебя не устраивает наше партнерство? -
спросил я. В тот момент оно меня тоже не устраивало, из-за пьяного наезда
Мори на мою семью и нашу фабрику.
- Подожди, не кипятись. Я хочу, чтобы до тебя дошло: новости из Валлехо
означают одно - наше главное изделие с треском накрылось, - ответил Мори. -
Даже несмотря на свои шестьсот тысяч возможных тональностей, пусть их
никогда и не слышало человеческое ухо. Ваше семейство просто помешано на
убойных шумовых эффектах, которые издает твоя электронная куча дерьма! И у
тебя еще хватает наглости называть это музыкальным инструментом! Вы,
Роузены, начисто лишены слуха! Даже если ты мне подаришь ваш электронный
орган стоимостью в шестнадцать тонн баксов, я и то не поставлю его у себя
дома. Лучше уж парочку отбойных молотков туда приволоку!
- Ладно, - взорвался я, - ты, долбаный меломан! У моего органа, кстати,
тональностей не шестьсот, а семьсот тысяч!
- Твои усиленные контуры все равно ничего кроме безумного воя не
издают. Как бы ты его ни улучшал, там не мелодия, а зоопарк сплошной
какой-то!
- Кое-кто все же умудряется сочинять на нем музыку, - возразил я.
- Сочинять?! Это все равно что варить на этой фигне микстуру от
плоскостопия! Говорю тебе, Льюис, лучше спали к чертям собачьим ту часть
вашей фабрики, где делают эти штуки, или, черт тебя дери, измени ее профиль.
Пусть выпускает что-нибудь новенькое, полезное, на что человечество могло бы
положиться на протяжении своего мучительного восхождения к вершинам
будущего. Ты понял? - Он нетвердо качнулся, тыча в меня длинным пальцем. -
Мы уже на небе. Вовсю шпарим к звездам. Нет больше пределов для человека,
слышишь?
- Слышу, - отозвался я. - Только позволь тебе напомнить: