"Филип К.Дик. Доктор Бладмани, или Как мы жили после бомбы" - читать интересную книгу автора

предметов, которые она так старательно учила. Стоило ей получить диплом и
устроиться на работу, как вскоре, этот язык отодвинулся куда-то на задворки
сознания. Но магнетическое присутствие Бладмани вызвало к жизни многое из
того, что ей довелось учить, и значительно усилило ее интерес ко многим
вещам, любовь к музыке и искусству... словом, Бонни была обязана Бладмани
очень многим, и была исключительно благодарна ему за это.
Сейчас, конечно, Бладмани очень болен - это знали все сотрудники
лаборатории. Он был человеком исключительно совестливым и, после катастрофы
1972 года ужасно страдал от совершенной им ошибки, которая, как прекрасно
понимали его сотрудники - все, кто в то время работал в Ливерморе - не была
исключительно его виной. Тем не менее, он во всем случившемся винил
исключительно себя. Чувство вины и стало причиной болезни, которая с каждым
годом лишь усугублялась.
Виновниками ошибочных расчетов стало множество ученых, самая
совершенная аппаратура и самые современные компьютеры, причем, учитывая
уровень научных знаний на тот момент, винить их было трудно. Вина их
заключалась лишь в том, какой удар был нанесен миру. Огромные радиоактивные
облака не исчезли в космическом пространстве, а под действием земного
притяжения были притянуты обратно к Земле и вернулись в атмосферу. Больше
всех были удивлены ученые Ливермора. Теперь, разумеется, влияние пояса
Джеймисона-Френча изучено гораздо лучше. Даже такие популярные журналы, как
"Таймс" и "Ю.С. Ньюс" были в состоянии доходчиво объяснить, что именно
произошло и почему. Но с тех пор минуло девять лет.
Вспомнив о поясе Джеймисона-Френча, Бонни сообразила, что рискует
пропустить событие дня. Она тут же ринулась в гостиную, где стоял телевизор
и включила его. "Интересно, неужели его уже запустили? - подумала она,
быстро взглянув на часы. Нет, до запуска еще полчаса". Экран засветился и,
само собой, на нем появилось изображение ракеты, пусковой площадки,
суетящихся вокруг людей, снующих взад-вперед машин. До запуска еще явно
оставалось время, да и мистера и миссис Дэнджерфилд на борту не было.
Первая супружеская пара, решившая эмигрировать на Марс, насмешливо
напомнила она себе. Интересно, какие чувства сейчас испытывает Лидия
Дэнджерфилд... высокая блондинка, отлично отдающая себе отчет в том, что их
шансы благополучно добраться до красной планеты по расчетам не превышают
шестидесяти процентов. Да, конечно, там их ожидает модерновое оборудование,
прекрасное жилье и вспомогательные сооружения, но разве все это стоит риска
сгореть во время полета? Тем не менее, запуск должен был потрясти советский
блок, которому так и не удалось основать колонию на Луне. Русские там раз за
разом бодро гибли либо от удушья, либо от голода - от чего именно толком
никто не знал. Как бы то ни было, колония так и не состоялась, и была
вычеркнута из анналов истории столь же загадочным образом, как и появилась.
Идея НАСА отправить на другую планету всего одну супружескую пару,
мужчину и женщину, вместо того, чтобы посылать в неизведанное целую группу,
буквально потрясла Бонни. Они инстинктивно чувствовала, что чиновники своим
нежеланием внести в проект элемент случайности попросту накликают беду.
"Куда лучше было бы, - думала она, сидя перед телевизором и следя за тем,
как техники заканчивают подготовку ракеты к старту, - если бы отправили
несколько человек, допустим из Нью-Йорка и, например, из Калифорнии. Как же
это называется? Ах, да, перестраховка. В любом случае, не стоит класть все
яйца в одну корзинку... впрочем, НАСА всегда так поступала: в космос с