"Филип Дик. Человек, который высмеивал" - читать интересную книгу автора

Комитета.
- Ты поздно пришел? - вдруг спросила Дженет. - Я имею в виду - вчера
вечером. - Она взглянула на него. - Да?
Ее вопрос удивил Алена. Насколько он знал, Дженет никогда не пыталась
за ним следить. Поглощенная своими тревожными мыслями, она едва ли могла
думать о чем-либо еще. Нет, конечно, Дженет не следила.
Скорее всего, пока он не вернулся, она не сомкнула глаз, с
беспокойством думая о нем. Когда он разделся и лег рядом, она ничего не
сказала, только поцеловала его и тут же заснула.
- Ты летал на Хоккайдо? - продолжала расспрашивать Дженет.
- Ненадолго. Шугерман подбрасывает мне кое-какие идеи... С ним
полезно поговорить. Помнишь наш выпуск о Гете? Про шлифовку линз? Я
никогда не слышал ничего подобного, пока Шугерман не рассказал.
Такой подход есть пример хорошего Морака, - Гете и его настоящая
работа. Сначала призмы, потом поэзия.
- Но ведь... - Она сделала характерный нервный жест. - Шугерман -
яйцеголовый.
- Меня никто не видел. - В этом Ален почти не сомневался. В десять
вечера в воскресенье большинство людей уже в постели. Он выпил три стакана
вина с Шугерманом, полчаса послушал чикагский джаз по фонографу Тома
Гэйтса - только и всего. Ален бывал у них не раз без каких-либо неприятных
последствий.
Нагнувшись, он поднял свои оксфордские ботинки.
Они были забрызганы грязью. Кроме того, каждый из них пересекала
цепочка пятен засохшей красной краски.
- Это из художественного отдела, - сказала Дженет. В первый год
существования Агентства она работала секретаршей Алена и хорошо знала
офис. - Что ты делал с красной краской?
Он не ответил, продолжая разглядывать свои ботинки.
- И грязь. - Дженет оторвала присохшую к подошве травинку. - Где ты
нашел на Хоккайдо траву? Ведь там только руины, и ничего не растет... Все
заражено, да?
- Да. - Разумеется, так оно и было. Во время войны остров подвергся
массированной бомбардировке и до сих пор оставался насыщенным всевозможной
дрянью. Моральное Обновление не могло тут помочь - требовалось грубое
физическое восстановление. Хоккайдо был мертв и бесплоден, так же как в
1972 году, когда кончилась война.
- Это здешняя трава, можешь мне поверить, - заметила жена, осторожно
ощупывая травинку. Большую часть жизни Дженет провела на колонизованных
планетах. - Такая мягкая. Ее не могли ниоткуда привезти... Она растет
только здесь, на Земле.
- Где на Земле? - спросил он с раздражением.
- В Парке. Трава только там и растет - в других местах одни дома и
офисы. Значит, вчера вечером ты был в Парке.
За окном в лучах утреннего солнца сиял шпиль Священного Морака. Внизу
виднелся Парк. Шпиль и Парк окружали сердце Морака, его Омфал ""Пуп
земли", камень, посвященный Аполлону".
Среди газонов, цветочных клумб и кустов стояла статуя Майора
Штрайтера. Это была официальная статуя, отлитая еще при жизни майора. Она
находилась там уже сто двадцать четыре года.