"Юрий Дьяконов. Горнист (Сергей Синицын-1)" - читать интересную книгу автора

наверно, дождь, - думает он. - Жарко". Закрывает глаза. А когда снова
открывает их, над ним уже стоит Полина Михайловна в белом врачебном халате:
"Что, горнист, опять перекупался? Небось полдня торчал в море?" - "Да я
немножко..." - "Немножко... Вот и жар у тебя. Придется положить в изолятор.
И горло обметало... Похоже на ангину". - "Да ведь через три дня закрытие
лагеря! Кто сигналить будет?" - "И закроют... Ничего... Женя потрубит". -
"Он же не умеет! Он, как керосинщик, гудит". - "Ничего, поймут. Лиза,
отправьте его в изолятор". - "Полина Михайловна, я не пойду..." - "Пойдешь,
милый, пойдешь..." Лицо Полины Михайловны расплывается, растет, становится
зыбким...
Что-то шумит... шумит... Шумит, как море, звонкими голосами столовая.
Под натянутым от солнца и дождя брезентом, заменяющим крышу, - длинные
дощатые столы и скамейки на врытых в землю столбах. Заняты все места.
Мечутся между столами ребята с белыми бумажными ромбиками, приколотыми к
майкам. На ромбике большая красная буква "Д". Это дежурный отряд. Одни
разносят бачки - большие кастрюли с горячим, только из котла, борщом.
Другие, быстро двигаясь между рядами, кладут перед каждым кусочек черного
хлеба. Кому целый кусок, кому - с довеском. С этим строго! Каждому
одинаково - 200 граммов - половину дневной нормы. 100 - в завтрак, 100 - в
ужин и 200 - в обед. Ничего не поделаешь - карточки. Вся страна получает
хлеб по карточкам.
Сергей ест горячий борщ и чувствует, как тепло разливается в желудке.
Кусает острый, щиплющий язык чеснок и понемногу, по малюсенькому кусочку,
откусывает хлеб. Нужно, чтобы хватило до конца обеда.
Вдруг он видит, как за соседним столом мальчишка с жирной шеей протянул
левую руку за хлебом. Взял его и быстро, как фокусник, спрятал под стол и
одновременно, как ни в чем не бывало, правой рукой берет другую порцию.
"Кому-то не хватит! Вот подлец! - вскипел Сергей. Вскочил из-за стола и
схватил толстого мальчишку за шиворот. - Жулик! Отдай хлеб!" - "А ты
видал?" - оборачивается мальчишка. Его круглое лицо расплывается в улыбке.
Он старше, здоровее Сергея.
Сергей с размаху бьет в эту ненавистную наглую физиономию... Она
пухнет... пухнет и расплывается, как солнце. Краснеет, наливается жаром.
Обдает горячим дыханием глаза...
- Молодой человек... Молодой человек, что же это? - раздался над ухом
незнакомый скрипучий голос. В глаза брызнул яркий свет фонаря. - Слезайте,
слезайте...
Сергей моментально вспомнил все и нырнул с багажной полки вниз:
"Скорей... только бы не нашли остальных. Нужно подальше увести от этого
места!" Стянул за собой рюкзак.
- Пойдемте, - буркнул он и шагнул по проходу.
- Ишь, прыткий какой! Ты уж тут не командуй!
Но Сергей упрямо шагнул еще и еще. Открыл дверь в соседнее отделение
вагона. Тут уже появились пассажиры. Он сжался, сгорбился, втянул голову в
плечи. Так и прошел до служебного отделения через весь вагон. Ни разу не
поднял глаз, ни на секунду не остановился.
В служебном купе ревизор - высокий, худой старик в наглухо застегнутой
черной шинели, в старинных очках в железной оправе - бесстрастным скрипучим
голосом долго мучил его вопросами: кто? откуда? зачем? почему без билета?
знает ли, что за это бывает? понимает ли вред, который он приносит железной