"Игорь Дьяконов. Киркенесская этика" - читать интересную книгу автора

вызывающее противоречий,- отождествление зла со страданием. Страдание может
прямо, немедленно эмоционально быть воспринято нашими чувствами; мало того,
человек способен также к сочувствию страданиям других. Поэтому правило "не
причиняй другим страданий" не превосходит человеческих возможностей, даже
при условии, что действие это автоматическое и эмоциональное.
Правда, если сравнительно легко установить, кто твой ближний,- по
крайней мере, в рамках унаследованных норм нашего круга, нашего общества,
нашего идейного окружения,- и если сравнительно легко даже определить, какие
мои действия увеличат зло в мире, страдания в мире, то гораздо труднее
выбрать, какие из моих действий более, чем другие, увеличивают зло в мире.
Что надо особенно иметь в виду - это отдаленные последствия наших действий
(сравните "Фальшивый купон" Льва Толстого). Несомненный факт, например, что
насилие, которое в момент его совершения казалось необходимым и меньшим злом
(скажем, во время войны или гражданской войны), имеет тенденцию полностью
менять сознание лиц, его применявших, и вызывать цепную реакцию насилий,
которые могут продолжаться без конца в течение десятилетий. Это легко
подтвердить общеизвестными фактами из истории XX века. А значит, правило о
неумножении страданий в мире верно и в социологическом смысле. Что касается
религии,- во всяком случае, если взять современные религии - это правило,
очевидно, верно.
Возвращаясь к трудности выбора между действиями, увеличивающими сумму
страданий (как выбрать, которое из них меньше увеличивает страдания?), мы
опять приходим к интуиции, то есть, в конечном счете, к совести. Мы уже
упоминали, что почти никто из людей не лише!. совести полностью, однако тут
следует различать два типа людей: с одной стороны - фанатиков, идеально
приспособленных к действию, но видящих только одно непосредственное
следствие из него, и интеллигентов, способных видеть этически разные стороны
предмета и тем самым более ограниченных в своей способности действовать.
Однако эта ограниченность лишь мнимая, потому что она в сущности сводится к
ограничению способности увеличивать страдания мира. Но поскольку решение
относительно моих действий целиком зависит от моей интуиции, моей совести -
и, конечно, от моей свободы воли, это вытекает из функциональной роли
совести,- поскольку "царство божие" внутри нас: только мы сами можем оказать
милосердие и проявить самоотверженность и самопожертвование.
Как мы пытались показать выше, что бы ни правило нашей жизнью -
биологическая эволюция. Второй закон термодинамики или Бог,- это сила, не
имеющая дела и не могущая иметь дело с личностью, но, в лучшем случае, лишь
с видом. Это сила не всеблагая и не милосердная, может быть, в человеческом
смысле, она даже вообще не благая (для личности). И, по-видимому, она не
может быть всеведущей, разве что в отношении самых общих законов развития
Вселенной [7].
Мало того, можно утверждать, что всезнание физически и философски
невозможно: оно нарушает принцип неопределенности,- зная место частицы в
пространстве, мы не можем знать направления и скорости; зная скорость, мы не
знаем места в пространстве. Заметим, что речь идет не о несовершенстве
человеческого познания,- просто в природе что-то не может существовать
одновременно, а несуществующего не могло бы познать даже всезнающее
существо. Вообще, верховная сила весьма равнодушна к нашим личным
страданиям, что и показано в "Книге Иова". Но именно эта сила вложила в нас
инстинкт совести, разрушительный для его индивидуального носителя, но