"Жерар де Вилье. Сафари в Ла-Пасе ("SAS")" - читать интересную книгу автора

расположенном в богатом квартале в нижней части города, он и покончил с
собой. Малко достаточно знал испанский язык, чтобы понять смысл текста.
Журналист описывал со множеством подробностей труп Клауса Хейнкеля, каким
он его сам увидел, его пробитый пулей череп.
В рамочке было помещено заявление майора Уго Гомеса, начальника тайной
полиции, о том, что дело Клауса Хейнкеля закрыто и что правду об этом немце
из Ла-Паса так, вероятно, никогда узнать и не удастся.
Малко взглянул на подпись под статьей: Эстебан Баррига. Похороны
состоятся в церкви Сан-Мигеля де Колакото.
- Так что вы зря сюда приехали, - повторил своим гнусавым голосом
Кэмбелл. - Ну хоть посмотрите, что за страна Боливия.
Сложив газету, Малко положил ее на стол. Американец явно ликовал.
Можно было подумать, что смерть немца доставляла ему огромную радость.
Конечно, вполне объяснимо и логично, что затравленный нацист идет на
самоубийство. Малко встал. По всей видимости, его командировка в Боливию
будет непродолжительной. В приоткрытую дверь он увидел глядевшую на него
секретаршу с милым овальным лицом.
Ее большие глаза смело смотрели на него. Слегка улыбнувшись, она
опустила голову и продолжала печатать. Из-под очень короткой юбки были
видны красивые ноги. Вся она словно светилась радостью и чувственностью.
Голос Кэмбелла заставил Малко вздрогнуть.
- Любуетесь Лукресией... У нее самые красивые ноги во всем посольстве.
К тому же, говорят, что, с точки зрения морали, она не так строга, как ее
подруги.
Он говорил так громко и внятно, что Малко стало неудобно за девушку.
Теперь ему был виден ее красивый профиль: волевой подбородок и крупный
чувственный рот.
- Я ухожу, - сказал он. - Жаль, что приехал слишком поздно.
Джек Кэмбелл беспомощно развел руками:
- Слишком много всего было на совести у этого типа. Кстати, вы ведь
привезли его досье? Отпечатки пальцев и прочее. Оставьте все это мне. Я
верну бумаги в Лэнгли вместе с сообщением о его смерти. Пусть закроют дело.
Выражение золотистых глаз Малко не изменилось. Но что-то в нем
сработало. Его шестое чувство как бы включило в мозгу красный свет. Слишком
уж безразличным был голос Джека Кэмбелла. И Малко инстинктивно солгал:
- Я оставил все в гостинице. По лицу американца пробежала едва
заметная тень неудовольствия.
- Прислать к вам кого-нибудь?
Малко с самым наивным видом посмотрел на него.
- Вообще-то я могу взять с собой вашу секретаршу, и она принесет вам
документы. Так вы их получите гораздо быстрее.
На долю секунды Джек Кэмбелл задумался; предложение Малко явно застало
его врасплох.
- О'кей, почему бы нет? - ответил он. И, наклонившись над столом,
позвал: - Лукресия!
Красавица-боливийка вошла в кабинет. Ее большие черные глаза светились
умом и чувственностью, а ноги, когда она стояла, казались еще красивее.
- Лукресия, - распорядился Кэмбелл, - проводите этого джентльмена в
гостиницу. И принесите мне пакет, который он вам даст.
Она кивнула, искоса взглянув на Малко. Мужчины без особого энтузиазма