"Жерар де Вилье. Досье Кеннеди ("SAS")" - читать интересную книгу автора

поставил на проигрыватель пластинку и снял пиджак. Мариза фыркнула:
- Почему у вас двое часов? Он принял серьезный вид.
- В моей работе без этого не обойтись. На правой руке у меня
голливудское время, а на левой - местное время той страны, куда я выезжаю.
Это позволяет мне звонить важным персонам, не нарушая их покоя.
Девушка онемела от восторга. Серж воспользовался этим и сунул ей в
руки стакан, до краев наполненный виски. Минут через десять он сказал:
- Если вы твердо решили делать карьеру в кино, то вам прежде всего
следует избавиться от излишней скромности...
Виски начинало действовать. Уязвленная Мариза хмыкнула:
- За кого вы меня принимаете, дядя?
И, грациозно изогнувшись, расстегнула молнию на платье. Одно движение
- и она предстала перед Сержем в тугом черном корсете, бросая на продюсера
откровенно соблазняющие взгляды.
- Венера Лимосская! Да еще с руками! - гордо объявила она и бросилась
в объятия Голдмана, хищно облизываясь острым язычком.
На двери зазвенел веселый звонок.
Серж Голдман подскочил на месте. Этого адреса не знал никто. Кроме
его шефов, конечно. Те могли найти его и на краю света.

***

Немногие знали о том, что прежде чем стать кинопродюсером, он был
делегатом Коминтерна от стран Балтики. В те годы он еще зачастую испытывал
голод, и все же верил в коммунизм. Коминтерн распустили. Вместо того,
чтобы расстрелять Голдмана, люди из МВД проявили гуманность и предложили
ему отправиться в Соединенные Штаты, чтобы создать там сеть
разведывательной агентуры. Ему обещали прекрасное будущее и неограниченные
"служебные" расходы. По паспорту литовский инженер-эмигрант, он
приземлился в Нью-Йорке, раздуваясь от гордости, словно павлин. Ведь
гораздо приятнее оказаться в Нью-Йорке, нежели под Воркутой.
Он ехал в огромный безрадостный Чикаго, чтобы установить связь с уже
существующей там агентурной сетью.
Ему понадобилось всего три месяца для того, чтобы очутиться в тюрьме
Деннамора с тридцатилетним сроком за шпионаж: русские отправили его для
проверки связных, которые, по их данным, попали под наблюдение ФБР.
Данные оказались точными.
Но Сержу Голдману повезло: его адвокат, по происхождению русский
еврей, начал питать к нему дружеские симпатии. Адвокат переговорил с ЦРУ,
и однажды в субботу - в день посещений - в его камеру вошел незнакомый
мужчина. Сначала он отметил невеселую перспективу провести в этой
образцовой тюрьме чуть больше четверти века, а затем намекнул, что русские
недавно заменили своих агентов другими, и неплохо было бы установить
личности новых...
Судья признал, что Голдман стал жертвой коварного обмана, и Сержа
немедленно освободили. Ему посоветовали объяснить русским, что американцы
выпустили его при условии, что он будет работать на них.
Поначалу все шло по плану. Но однажды Голдман вылетел в Париж на
встречу с одним из своих бывших связных. Там его приняли с распростертыми
объятиями.