"Мэри Дженис Дэвидсон. Бессмертная и незамужняя " - читать интересную книгу автора

В довершение классического стереотипа Антония была еще и глупа. И к
тому же блондинка. Как-то раз она спросила у меня, бывают ли у лесбиянок
месячные. Я с трудом сдержала уничижительный смех, так и рвавшийся наружу, и
все ей растолковала. "Хм... - пожала она плечами. - И какой в этом смысл?"
После развода моей матери достались дом, сочувствие окружающих и
незавидное положение женщины, брошенной мужем ради более молодой соперницы с
модельной внешностью. Отец получил свою Тони и продвижение по службе - новая
молодая жена представляет собой в некотором роде трофей, и нужно признать,
что этот брак в значительной степени поспособствовал его карьерному росту. Я
же в нежном подростковом возрасте, в тринадцать лет, обрела
двадцатидевятилетнюю мачеху.
Самое первое, что сказала мне Анти: "Поосторожнее с моим костюмом".
Вторая фраза: "Не трогай это". "Это", кстати, была одна из принадлежащих
маме старинных ваз, которая стала в общем-то моей еще до того, как в нашу
жизнь вторглась Антония.
Да, именно вторглась!.. Оккупировала территорию, захватила пленных...
По правде говоря, я даже не пыталась сойтись с ней поближе - как-то не
хочется налаживать отношения с женщиной, разрушившей семейную жизнь твоей
матери. К тому же трудно быть с кем-то милой, когда чувствуешь, что ты
совсем не нравишься. И мачеха воспринимала меня не иначе, как угрозу, видя
перед собой своенравную и острую на язык девчонку, которую отец любил всем
своим крохотным сердцем.
Где-то через неделю после переезда Анти в наш дом я случайно услышала,
как она назвала мою маму "эта деревенская корова". Тогда я без лишних
раздумий загрузила золотое ожерелье мачехи в блендер и под аккомпанемент ее
истошных криков нажала на клавишу... Именно после того события и последовало
мое первое посещение кабинета психотерапевта.
Надо сказать, что Анти имела прямо-таки безграничную веру в
психотерапевтов - в людей, которые за деньги выслушивают надуманные жалобы
всяких бездельников. Еще в самые первые дни мачеха не без гордости сообщила
мне, что у нее диагностировали депрессию, однако я никогда не слышала о
столь странной разновидности этого душевного расстройства. Ей абсолютно не
помогали медикаментозные средства - только драгоценности. Она пребывала в
слишком угнетенном состоянии, чтобы присутствовать на школьных спектаклях с
моим участием, зато всегда была готова отправиться с отцом туда, где можно
повеселиться и посорить его деньгами.
Папа предпочитал не вмешиваться в наши взаимоотношения, но к его чести
следует отметить, что он не шел на поводу у Анти, которой хотелось, чтобы я
все время жила у матери. По решению суда отец имел право на частичную опеку,
и он ни в коем случае не собирался отказываться от возможности общаться со
мной. Поэтому молодую жену он задабривал всякими побрякушками, от меня
откупался модельной обувью, а сам часто отлучался из города для участия в
различных семинарах. Туфли я, естественно, брала и старалась вести себя
хорошо. Антония впредь воздерживалась оскорблять при мне мою мать, а я в
свою очередь не должна была бросать ювелирные изделия в кухонные агрегаты.
Однако особой симпатии к отцу и уж тем более к мачехе я не испытывала.
Что ж, они сами сделали свой выбор.

Вскоре я подкатила к их огромному дому: три этажа, внешняя кладка из
красного кирпича и застекленная крыша, как в теплице. С минуту я смотрела на