"Элис Детли. Судьбе навстречу " - читать интересную книгу автора

Ну что ж, сейчас едва ли найдется желающий за ней поухаживать... Дебби
услышала отдаленный рокот мотора. Она нахмурилась, прислушиваясь: шум не
походил на звук двигателя машины. Хотя какие могут быть сомнения - во всем
мире найдется лишь один человек, способный нестись по пляжу с ревом
истребителя, проходящего звуковой барьер.

Это он!

Дебора слегка потерла глаза, словно надеясь одним движением смахнуть
пролегшие тени от бессонных ночей. Затем она покусала нижнюю губу, чтобы рот
не казался таким бледным, ждать осталось совсем немного.

Коттедж стоял на отшибе - именно поэтому она его и выбрала. По пляжу на
автомобиле не очень-то поездишь. Честерфилду придется оставить машину на
парковке, перелезть через невысокий заборчик и спуститься к домику пешком.

Но почему же шум мотора все приближается?

Дебби вышла на порог и увидела, как у причала остановился катер. Боже
милосердный, он взял напрокат катер! Именно это его черта одновременно
восхищала и бесила ее: второго такого сорвиголовы, как Честерфилд, не
сыскать!

Чарлз меж тем достал буксирный канат и ловким движением накинул петлю
на столбик у причала. Затем заглушил мотор, снял очки и перчатки и прыгнул
на мостки. Он выпрямился во весь рост, и Дебора испытала неожиданное
облегчение при виде его до боли родной фигуры. Знакомым жестом он провел
рукой по седоватым волосам, стряхивая брызги воды.

При мысли, что еще недавно эти волосы гладила другая женщина, Дебора
почувствовала укол ревности, однако быстро подавила в себе это чувство. Она
смело взглянула в темно-синие, как вечернее небо, глаза. Почти такие же, как
у Пита.

- Привет, Дебби, - произнес Чарлз без тени улыбки, его голос казался
одновременно чужим и родным до боли.

Она заметила, что он так и не избавился от лос-анджелесского выговора,
хотя на его произношение и наложился нью-йоркский акцент. Неудивительно,
решила Дебби, коли он с шестнадцати лет живет на этом побережье.

- Привет, Чарли, - робко ответила она, ибо оказалась не готова к
сильному впечатлению, которое он всегда производил на женщин вообще, а на
нее в особенности. Это первая непростительная ошибка. Во имя всего святого,
как можно было забыть, сколь обольстителен этот тип во плоти!

Он с ног до головы был одет в белую кожу. Кожаная куртка облегала
могучие плечи, сужаясь к тонкой талии. Мягкая кожа белых в обтяжку брюк
подчеркивала мускулистые бедра и еще более удлиняла ноги. Кожа, с отчаянием