"Валерий Денисов. По кличке Боксер (Хроника времен культа личности) " - читать интересную книгу автора

него попросту требовали задержать и доставить в тюрьму известного всей
республике революционера, главу местной Советской власти, которого привык
видеть в президиумах, чьи портреты красовались на демонстрациях здесь, в
Шемахе, и в Баку.
В жизни каждого человека наступает момент выбора. Связан он бывает с
самыми различными обстоятельствами, поставленными целями. Чаще всего - это
житейские ситуации, поиски приложения своих сил, решение каких-либо
прикладных задач. Но нередко мы сталкиваемся с выбором высшего порядка,
нравственным, когда решение требует пристального взора внутрь самого себя,
когда все зависит от того, что заложено в тебе, в чем суть твоя, какие
истины ты проповедуешь, во имя чего живешь. Главная опора такого выбора -
жизненная позиция, главный компас - совесть. Там, в кабине грузовика,
стрелка этого чуткого прибора металась в груди молодого
оперуполномоченного, как будто попал он в зону магнитной аномалии.
Бьется совесть, подсказывает: "Дай команду водителю ехать в
управление, к уполномоченному, откажись выполнять противозаконный приказ,
совершить произвол". А что-то другое, что лежит ближе к желудку и
трепыхается трусливо, нашептывает слова Зобина: "Действуй решительно, без
сентиментов. Помни - перед тобой хитрый враг".

Будь что будет: или грудь в крестах, или голова в кустах! - так
рассудил в конце концов самолюбивый боксер и продиктовал шоферу адрес. У
того, как несколько минут назад у Сатова, вопросительно вскинулись брови,
но рассуждать водитель не привык и потому просто снял машину с тормоза и
нажал газ.

Так началась операция, существенно повлиявшая на дальнейшую судьбу
молодого человека, захлопнувшего дверцу душной кабины грузовика. С первым
оборотом автомобильного колеса он пересек черту, разделявшую служение
закону от беззакония. Сатов выбрал последнее. Именно тогда, в августе
тридцать седьмого, он ступил на путь попрания права и человеческого
достоинства. Многое потеряет на этом пути, даже имя свое, получив взамен
кличку Боксер. А пока, переполненный гордостью за столь лестное доверие, -
иначе уже и не расценивал арест такой крупной персоны без согласования с
прокуратурой, - Сатов торопил шофера:
- Жми, Мурадян, жми|

Ибрагимов жил на окраине города. И двор его знал здесь каждый: уж
очень приметным был ориентир - могучий иберийский дуб. Местные жители,
среди которых Ибрагимов пользовался бесспорным авторитетом, частенько с
завидной доброжелательностью говаривали:

- Наш раис (председатель) может спать спокойно, такой богатырь его
охраняет.

Под тенью дуба остановилась машина опергруппы. Сотрудники НКВД быстро,
без суеты покинули кузов. Вышел из кабины и Сатов. Бросив оценивающий взгляд
на ворота, ажурно выполненные в духе национального орнамента из
металлических прутьев, оперуполномоченный подумал: "Придется вышибать".
Однако ошибся. Подошедший к калитке сотрудник легким толчком открыл ее. Не