"В.В.Денисов. В час по Гринвичу " - читать интересную книгу автора

Королева, норовясь своим предательским теплом усыпить его. Еще миг, еще
мгновенье, и человек закроет глаза... Тогда все. Тогда конец...
Вот уже целую неделю они, будто маньяки, тупо и упорно шли по шпалам. С
небес, как из разорванного мешка, без конца валила снежная вата. Временами
казалось, что кто-то задался целью укрыть землю солидно, добротно. Ехать на
машинах невозможно. А идти и того труднее. С каждым шагом проваливаешься по
пояс. С усталостью пришло безразличие. Люди идут, не замечая друг друга, не
оглядываясь по сторонам... Есть ли предел человеческим силам? Видимо, да,
так как свалился самый сильный. А его товарищи? Может быть, они тоже лежат,
может быть, их тоже пеленает снег? Александр с трудом расцепил слипнувшиеся
веки. В мутной пелене он ничего не разобрал. Но отчетливо различил голос
разума: "Надо встать! Надо идти! Только в движении спасение!"
Александр нащупал брошенную машину. Невероятным мышечным усилием
подтянул ее к себе, поставил. Уцепился руками за раму, и встал, стряхнув с
себя кажущееся пудовым снежное одеяло... Вперед, только вперед!..
Бромберг шел низко опустив голову, пряча от надоедливых хлопьев лицо.
Лишь они напоминали ему о реальности. А может быть, это все-таки сон? Ведь
слышит же Илья радостный смех, крики ребят... Конечно, вот они, совсем
рядом, затеяли на горе веселые игры... Как лихо скользят на санках вниз!
Кто-то толкает в бок: твоя очередь. Форменная шинель - нараспашку, фуражка с
гербом осталась там, наверху. Он, Илья, в свисте ветра несется под гору.
Салазки дрожат, как живые, подпрыгивают на ухабах. Последний крутой поворот
и... головой в сугроб. Рядом, откуда ни возьмись, мама. Заботливо ворчит:
"Вы посмотрите на этого упрямца. Сколько раз ему говорят: "Надень теплую
шапку, иначе схватишь насморк". Так он и шапку не надел и головой в снег.
Нет, он не слышит ласковый голос. Только чувствует, как снег щекочет
разгоряченные щеки, и совсем не хочется освобождаться от его уютных объятий.
- Илюша, вставай! Вставай, дружище! - Теперь уже Бромберг различает
слова. Но это не мама. А кто же так хрипло, простуженно говорит?
Он открывает глаза и видит Сашу.
- Вставай, Илья, идти надо...
- Да, да... - машинально отвечает Илья. Он уже понял, где сон, а где
явь. - Пойдем, Саня, обязательно пойдем. А где же Жора? Он шел впереди.
Королев протянул Бромбергу руку...
Плющ сидел на рельсе и смотрел невидящими глазами куда-то вдаль.
Вздрогнул, когда ощутил на своем плече прикосновение Сашиной руки, Александр
понимал, что нужно что-то сказать товарищу, ободрить, как полагается
старшему. Но Королев не мог пошевелить языком, он вновь ощутил безумную
усталость и не находил силы даже для одного-единственного слова, Саша лишь
вытянул вперед руку.
- Зачем? - прошептал потрескавшимися до крови губами Жорж. - Зачем все
это?
Королев не ответил, он все так же молча, но настойчиво тянул Плюща за
рукав.
Трудно сказать, надолго ли хватило бы друзьям энергии, пробужденной
желанием жить, скорее всего через два-три километра они опять улеглись бы на
мерзлую землю, на этот раз навсегда. Но судьба сжалилась над
путешественниками. На какое-то время метель вдруг стихла, опустился огромный
снежный занавес, и измученным людям открылась величественная картина.
Пологий, заросший кустарником берег лениво спускался к могучей реке, что