"Тони Дэниэл. Сухая, тихая война " - читать интересную книгу автора

будто горящую палку поднес к костру. Дворак задрожал, потом зашипел, как
закипающий чайник. Конвульсия с ноги перешла на торс, на руки. Через
мгновение сгорел мозг Дворака, как сгорает чайник, в котором выкипела вся
вода. При этом несчастный кричал. И кричал он долго, очень долго. А потом
умер перед моим крыльцом, и ничего не осталось от этого человека, кроме
жуткого огарка.
- Я тебя не знаю, - произнес Марек, хмуро глядя на меня. - То есть я
знаю, что ты, но не могу понять, кто ты, и это мне не нравится. - Он пнул
скрюченную руку флэш-техника. - Но зато ты меня теперь знаешь.
- Вон с моей земли.
Я глядел на него без гнева. Кажется, я и вправду ничего не чувствовал.
Эта бесчувственность - мой давний спутник, мой печальный компаньон.
Марек какое-то время рассматривал меня. Если удержу его внимание, он не
увидит ничего ни в моем теле, ни в доме и не обнаружит полуживого Ферли
Бекстера. И не расправится с ним.
Марек повернулся к своей шайке и бросил:
- Уходим. Что хотели, сделали.
Они убрались с моего двора и зашагали по дороге, по единственной дороге
в этой стороне. А я через некоторое время отнес тело Дворака на низкий холм
и там предал земле. Поставил обелиск из песчаника и нацарапал на нем крест -
я помнил, что Дворак был католиком. Кстати, Иисус Млечного Пути - тоже глим.
Его тоже нелегко убить.
Старик Бекстер поправлялся целую неделю. Все-таки он был слеплен из
крутого теста - зная его дочь, я мог бы и раньше об этом догадаться. Едва
встав на ноги, он принялся помогать мне в хозяйстве. За эту неделю Бекс
рискнула прийти только раз. Отец ее снова просил взять его в город, но Бекс
отказалась наотрез: его разыскивают глимы. Приставали и к ней, а она им:
знать не знаю, куда запропастился родитель. Как будто поверили.
Припасы у нас подошли к концу, и я отправился в город. Там битком набил
рюкзак, а потом набрался храбрости и заглянул к Бекс. В гостинице ее не
застал, но табличка на стойке сообщала всем интересующимся, что искать ее
следует у Тредмартина, потому как она решила позавтракать.
Я перешел через улицу, оставил ношу в гардеробе и шагнул в прохладу и
сырость бара.
Там сразу почуял глимов и подобрался - и физически, и психически. Бекс
сидела в своем любимом углу; я направился к ней. Когда проходил мимо столика
в центре зала, глим - знакомая халандана - подставила длинную волосатую
ногу. Да так резко, что я едва не споткнулся. Упасть бы не упал - опора
нашлась бы, но - не в этом пространстве. Я застыл, а потом аккуратно обошел
вытянутую конечность халанданы.
- Можно присесть? - спросил я, подойдя к Бекс. Она кивнула на свободный
стул. Перед ней я видел две
кружки, пустую и полупустую. Тредмартин никогда не дает порожней посуде
задерживаться на столиках. Зачем Бекс так быстро пьет? Для храбрости? Я
опустился на стул, и мы с ней долго молчали. Бекс допила пиво. Сразу
появился Тредмартин, с любопытством посмотрел на пустые кружки. Бекс жестом
велела повторить, а я попросил своего виски.
- Ну, как дела на ранчо? - спросила она наконец.
У нее горели щеки, слегка дрожали губы. Злится, сообразил я. На меня,
на ситуацию. Что ж, это понятно. Вполне естественно.