"Антон Иванович Деникин. Очерки русской смуты (том 5) " - читать интересную книгу автора

овладеть Лисками и Воронежем. Это сосредоточение вне Донской области,
необходимое стратегически и вызывавшее ослабление чисто донского фронта, с
перспективой оставления части территории на поток и разграбление
большевикам, вызывало всегда большие психологические трудности. Левый фланг
донцов был слаб, доставляя не раз затруднения правому флангу Добровольческой
армии.
В конце июля генерал Сидорин собрал между Таловой и Новохоперском
конную группу около 7-8 тысяч сабель генерала Мамонтова, которой дана была
задача, прорвав фронт противника, "овладеть железнодорожным узлом Козловом
для расстройства управления и тыла Южного большевистского фронта". Позднее,
ввиду пассивности левого крыла армии, направление было изменено на Воронеж,
чтобы выходом на северо-запад, в тыл лискинской группе противника,
содействовать ее поражению.
Мамонтов под предлогом дождей, вызвавших распутицу, приказания не
исполнил и, пройдя с боем через фронт, пошел на север, совершая набег в
глубокий тыл противника - набег, доставивший ему громкую славу, звание
народного героя и... служебный иммунитет.
5 августа он взял Тамбов, затем, последовательно занимая Козлов,
Лебедин, Елец, Грязи, Касторную, 29-го очутился в Воронеже. По всему пути
генерал Мамонтов уничтожал склады и громадные запасы противника, разрушал
железнодорожные мосты, распустил несколько десятков тысяч мобилизованных,
вывел целую бригаду крестьян-добровольцев, нарушил связь, снабжение и вызвал
среди большевиков сильнейшую панику.
Но, обремененный огромным количеством благоприобретенного
имущества{57}, корпус не мог уже развить энергичную боевую деятельность.
Вместо движения на Лиски и потом по тылам 8-й и 9-й советских армий, куда
требовали его боевая обстановка и директива, Мамонтов пошел на запад,
переправился через Дон и, следуя по линии наименьшего сопротивления, правым
берегом его вышел 6 сентября к Короткову на соединение с корпусом генерала
Шкуро, наступавшим с юга на Воронеж. Открылись свободные пути, и потянулись
в донские станицы многоверстные обозы, а с ними вместе и тысячи бойцов. Из 7
тысяч сабель в корпусе осталось едва 2 тысячи. После ряда неудавшихся
попыток ослабленный корпус только 23-го после взятия генералом Шкуро
Воронежа двинулся в ближний тыл Лисок и тем содействовал левому крылу донцов
в овладении этим важным железнодорожным узлом.
Это было единственное следствие набега, отразившееся непосредственно на
положении фронта.
Генерал Мамонтов поехал на отдых в Новочеркасск и Ростов, где встречен
был восторженными овациями. Ряды корпуса поредели окончательно.
Будем справедливы: Мамонтов сделал большое дело, и недаром набег его
вызвал целую большевистскую приказную литературу, отмеченную неприкрытым
страхом и истерическими выпадами. Сам Бронштейн, находившийся тогда в районе
набега и с необычайной поспешностью отбывший в Москву, писал по дороге:
"Белогвардейская конница прорвалась в тыл нашим войскам и несет с собою
расстройство, испуг и опустошение пределов Тамбовской губернии..." Взывал
тоном растопчинских афиш: "На облаву, рабочие, крестьяне... Ату белых!
Смерть живорезам!.." И в конце концов смилостивился над "казаками,
обманутыми Мамонтовым", приглашая их сдаться: "Вы в стальном кольце. Вас
ждет бесславная гибель. Но в последнюю минуту рабоче-крестьянское
правительство готово протянуть вам руку примирения..."