"Ирина Денежкина. НацбесТ " - читать интересную книгу автора

у него отключилось. Или его вообще не было?
...Мы тогда сидели на скамейке. И Валерка рассказывал про лагерь. Это
ему казалось самым значительным тогда: лагерь. В лагере его избили
"обезьяны", а потом он нашёл "своих" и размазал обезьян по асфальту. Этот
момент - нашёл! - самый главный для Валерки. Он не понимает, откуда взялись
в маленьком южном городке такие же мальчики, как он. Это удача, это знак
судьбы, это круто. Мой любимый эпизод в рассказе - как "эти двое стояли и
смотрели на него".
Валерка увлечённо повествовал об "этих двоих", а я смотрела на его
худой профиль. Выхватывалось кусками: вот очки блеснули в свете фонаря. Вот
его губы, как толстые черви раздвинулись и сомкнулись. Вот тонкий облезлый
нос. Родинка на лбу. Шея. На ней - двойная родинка, как микроскопическая
карта полушарий.
Я подумала, что хочу слышать его всегда. Этот дурацкий хриплый голос.
Хочу видеть Валеркину морду каждый день.
Валерка нагнулся ко мне и что-то сказал. Про обезьян.
- Что-что? - не расслышала я.
Он подвинулся ближе. К уху. Хотел повторить, но замолчал. Я
чувствовала, как он дышит мне в шею. Губы едва касались его щеки.
Мы сидели так некоторое время, у меня внутри всё обрывалось и замирало.
- Знаешь, - хрипло и сбивчиво проговорил наконец Валерка. - У меня есть
девушка. Я её люблю.
Что тут можно ответить.
- А разве мы что-то не то делаем?...

А сейчас мы тоже делаем всё правильно?
Ляпа и Пункс гуляют в трусах по гостинице. Пункс забредает в кусты
поссать и находит там Проханова с друзьями. Ссать при них неприлично и Пункс
с ними обнимается. Это он так сказал нам.

Потом Пункс и Ляпа вернулись. Валерка всё ещё в ванной. Спит он там что
ли? Пользуясь случаем, Ляпа тянет жадные ручки. Хочет присосаться, наверное.
Дёргает мою футболку, дышит мне в лицо и вообще всячески старается
познакомиться поближе.
- Ляпа!
- Что... - и томное закатывание глаз.
- Ты это...как его... - нервничаю я. Валерка обладает не только манией
преследования, но и чувством собственности. Плюс постоянная жажда драки.
Смесь ещё та. От Ляпы в худшем случае останется один хуй.
- О...о...
- Иди дрочи!
Ляпа отшатывается после этих, в сущности, необидных слов. Делает
оскорблённую рожу. И уходит в неизвестность (в коридор, то есть). Униженный
и оскорблённый. Ах-ах.
- Первый раз вижу Ляпу таким, - делится со мной Пункс.
- Каким таким?
- Ему отказала женщина. Никогда его таким не видел. Он в шоке.
Надо же, бля.
Ляпы тоже умеют страдать.
- Что за женщина? - интересуюсь.