"Джулз Денби. Булыжник под сердцем " - читать интересную книгу автора Она посмотрела на меня, как ребенок перед поркой, и вышла.
И случилось чудо. На сцену ступил абсолютно другой человек. Я поняла, почему Джейми говорила о прыжке с трамплина. Казалось, она провела на подмостках всю жизнь, миг - и вот она расслаблена и спокойна. Джейми типа продрейфовала к микрофону - так, будто ничто в мире ее не волнует. И не подумаешь, что у нее вообще нервы есть. Кислотно-розовые губы слегка улыбнулись, Джейми поболтала с занудами в зале, а затем ринулась в байку про стриптизершу - так, будто рассказывала ее с рождения. Верно, Джейми не рассказывала анекдоты. Она разговаривала, как будто перед ней друзья, как будто все они вместе, они партнеры, не просто зрители и актер. Честно сказать, это было и не актерство. Она была собой, без масок и прикрас. И тривиальная история становилась комичной и трагической, сладостно-горькой, яростной. Джейми как-то заставляла нас понять, каково это - выходить к пьяным, ухмыляющимся, дрочащим мужикам и вечер за вечером перед ними раздеваться. И что мужчины в душе совсем не такие - просто им стыдно показать друзьям свою неловкость и смущение. Что некоторые ненавидят и презирают стриптизерш - из страха, перерастающего в омерзение. Как они хотят выебать стриптизершу, считая тех грязными коровами, которые готовы в постели на любое унижение; не то что их правильные барышни, строящие из себя девственниц, даже если носят "экзотическое" белье и перетрахались с половиной бара. Это же - "порядочные" девушки, те, на которых женятся. А стриптизерши - отбросы, с которыми можно перепихнуться и забыть, похваставшись друзьям, как она дала засадить ей в жопу. Джейми заставила нас увидеть стриптизерш. Тех, которые искренне презирают мужиков - потому что у мужиков встает на циничный, откровенно мысли о которой у меня в венах кровь стынет. И других, которые ловят грустный кайф, дразня мужчин, считая, что это дает власть, не желая понимать, как мужчины относятся к ним на самом деле, не осознавая, что стриптиз - своего рода изнасилование, путь саморазрушения, где детские комплексы звучат скрипучим, болезненным рефреном. А затем Джейми заставила нас смеяться - почти против воли - над абсурдностью сочетания дешевого шика и реальной жизни. Рассказала, как одна ее лондонская знакомая поехала в стрип-бар на велосипеде, привязав к рулю выстиранный костюм, чтобы высох, - огненно-красные стринги с блестками, лифчик, подвязки и чулки в сетку. Мы до колик хохотали над стриптизершами, которые выдумывали нелепые наряды, чтобы внести хоть какое-то разнообразие. Одна индианка напялила самодельную замшевую микро-мини и купленный в театральной лавочке черный шерстяной парик с косичкой, а к соскам клеем для ресниц прилепила два куска овчины... А еще был несчастный старый питон, страдавший недержанием, уже давно не в расцвете сил, он мечтал лежать весь вечер и тихо переваривать крысу, а не летать над головами зрителей по воле не в меру ретивой танцовщицы. И разве он виноват, что потерял самообладание? Они ее полюбили? Пали ниц и стали боготворить? Вообще-то нет. Только некоторые - их лица выделялись в толпе; они жаждали единения с тем, кто выглядел сильным. Но остальные наглухо закрылись от этой непонятной сучки с ее грязным языком и пронзительным взглядом. Немало мужчин были чертовски мрачны после этих пятнадцати минут, немало женщин - оскорблены и полны праведного гнева. Но прочие - они аплодировали как сумасшедшие, и Джейми сошла со сцены, сияя. |
|
|