"Галина Демыкина. Как тесен мир" - читать интересную книгу автора

глубоко, в черной дыре, скользко ползли дымно-серые трубы. Воздух был
вязким, желтым, как бывает, когда глядишь в желтое бутылочное стекло.
Саша ехал и чувствовал, что руль сам собой отклоняется вправо и колесо
нет-нет да и вильнет к канаве, а потом выровняется. И спрыгнуть с велосипеда
нельзя из-за этой ямы и грузовиков.
Но вот над канавой забрезжил деревянный трехдосочный мостик, и Саша
обрадовался и заспешил к нему. А на мостик вышла коренастая женщина в
платке. Заслонившись рукой, она глядела на Сашу. В светлых ее, почти белых
глазах стоял ужас от чего-то, о чем он еще не знал. Саша проехал мимо и чуть
оглянулся. Все так же заслонясь рукой, женщина смотрела ему вслед. Колесо
вильнуло, Саша сильнее нажал на педали. Снова забрезжил трехдосочный мостик.
И на нем также, подняв руку к глазам, стояла коренастая женщина и глядела на
Сашу. Саша хотел что-то сказать ей, но вместо этого закричал. И проснулся.
В окно кухни бил желтоватый свет, какой бывает в час ровного, теплого
заката. Воздух был редкий и уже с холодком. Велосипед - черный мужской
бестормозной велосипед - стоял у стены, похожий на сотни, десятки сотен
мужских велосипедов, не отмеченных номером, не имеющих особых примет. Только
вот что без тормоза. Кто разрешает ездить без тормоза? Да еще сажать другого
человека на раму!
Саша поднялся, достал из кожаной походной сумочки над багажником
гаечный ключ, быстро снял заднее колесо. Потом и переднее. И руль тоже.
Куски, на которые так легко распался опасный велосипед, унес в кладовку при
кухне. Свою зеленую с разводами рубашку снял и бросил в бак для грязного
белья. Потом подумал и заложил ее на самое дно, закопал под наволочки и
полотенца. Надел старую клетчатую рубашку с короткими рукавами и вышел на
улицу.
Папа Ира, согнувшись над столом, что-то высчитывал и писал быстро и
увлеченно. Все было так же, как час назад, когда Саша вернулся после этого
похода. Только тогда была одна ломота в костях, усталость, а страха не было.
Теперь же был страх.
Саша, когда возвращался, думал сразу рассказать папе Ире, но тот был
занят, и Саша прилег на кровать, ожидая, когда отец встанет из-за стола. И
как-то сразу тяжело заснул. А теперь он вовсе не думал ничего рассказывать.
Чем папа Ира поможет? Пустит время в обратную сторону, как киноленту? И вот
уже велосипед отскакивает от этого мягкого, что остановило его, вот встает
мальчик, вся цепочка гуськом, пятясь, отходит к мостику через канаву, а
грузовик задним ходом скрывается за поворотом. О, как они со Светой далеко
еще от мостика, как легко свернуть на обочину; сунуть ногу между передним
колесом и вилкой, чтобы притормозить; да просто спрыгнуть - спрыгнуть и
побежать, удерживая Светку, или и ей крикнуть: "Прыгай!"
А вдруг Светка... Саша быстро проходит мимо папы Иры, но тот даже не
замечает его - последние дни, тяжелая пора!
В березовой роще под сосной никого нет. Но как только Саша подходит к
скамеечке, из калитки выбегает Светлана, На ней свежее белое платье с
кружевами. Ну и понятно: то платье все в пыли, может, даже порвано.
Светлана осматривает Сашу, вернее, его рубашку в клеточку и
одобрительно кивает. Она тихая, бледная, глаза точно выцвели. Она хочет
что-то сказать, но тут появляется Ленечка. Он спокоен, и губы его в масле:
отобедал.
- Ничего, ребята, - говорит он, - обойдется.