"Мишель Демют. Вдаль, к звездам (2030) (Цикл "Галактические хроники")" - читать интересную книгу автора

кстати, об этом говорилось и в речах перед стартом - что нам надлежит
беречь образ человеческий...
Элизабет опустила голову и промолчала.
Он открыл дверь и шагнул в коридор.
- Поль, - раздался вслед ее голос, - у нас же есть шанс... Почему
двигатель _должен_ взорваться?
Гарно не нашелся, что ответить. Он брел по коридору и повторял про
себя: "Может я слишком мнителен? И так ли уж все плохо, как мне кажется?"
К микрофону он сел, почти совсем успокоившись.
В студии остались двое техников, и по их лицам он понял, что Арнхейм
уже рассказал им...
- Дайте позывные "слушайте все", - твердо проговорил Гарно.


Долгие годы щупальца прокладывали себе путь в мощном слое руды. Они
черпали энергию в атомах металлов и проделывали километровые трещины, по
которым двигались вверх быстрее. Они стремились к поверхности, снабжая
новой информацией главный мозг.
И вот настал момент, когда самое длинное щупальце - их было много, и
они разбегались в разные стороны, словно лучи звезды - достигло цели.
На пути этого щупальца лежало больше мягких пород, и к тому же близко
было дно океана. Щупальце пронзило пласт руды, затем последний скальный
барьер и попало в новую среду, которая почти не оказывала сопротивления.
Она состояла из кристаллов и обломков рыхлого вещества сложной структуры и
непонятного происхождения. Щупальце могло бы растворить его различными
кислотами, но в том не было никакой необходимости. Существо знало, что
вскоре щупальце проникнет в ту Далекую Окружающую Среду, о которой
подозревало, едва начав развиваться.
До дна океана оставалось совсем немного, и победа была близка.


Когда Гарно появился в каюте капитана, тот внимательно разглядывал
Цирцею на экране внешнего обзора. Арнхейм не повернул головы, но психолог
понял, что капитан услышал, как он вошел. На мгновение Гарно застыл
посреди каюты, вспоминая о выступлении и чувствуя одну лишь неимоверную
усталость.
- Ты говорил? - глухо спросил Арнхейм.
- Да.
Гарно подошел к экрану и привалился плечом к переборке. Ему не хотелось
видеть звезды, наполнявшие каюту призрачным светом. Острые скулы Арнхейма
казались голубоватыми и еще больше подчеркивали остроту тонкого носа.
Капитан хмурился, с трудом сохраняя спокойствие.
- Было трудно?
- Ждал худшего. Правда, я еще никого не видел, и пока не знаю их
реакции... Завтра...
Наконец Арнхейм стряхнул с себя оцепенение. Он повернулся вместе с
креслом и взглянул на Гарно.
- Теперь это не имеет особого значения. Колонисты должны знать правду.
Наш человеческий долг и политический принцип - ничего не скрывать.
- Я - француз, - произнес Гарно, - и когда улетал, мое правительство не